kurgangen.ru

Курган: история, краеведение, генеалогия

Зауральская генеалогия

Ищем забытых предков

Главная » Воспоминания » Сабельников В.И. Жизнь в статистике. Воспоминания о Кургане и моей матери, Варваре Никифоровне Сабельниковой

О проекте
О нас
Археология
В помощь генеалогу
В помощь краеведу
Воспоминания
Декабристы в Зауралье
Зауралье в Первой мировой войне
Зауралье в Великой Отечественной войне
Зауральские фамилии
История населенных пунктов Курганской области
История религиозных конфессий в Южном Зауралье
История сословий
Исторические источники
Карты
Краеведческие изыскания
Книга памяти зауральских краеведов и генеалогов
Репрессированы по 58-й
Родословные Зауралья
Улицы Кургана и его жители
Фотомузей
Персоны
Гостевая книга
Обратная связь
Сайты друзей
Карта сайта
RSS FeedПодписка на обновления сайта




Сабельников В.И. Жизнь в статистике. Воспоминания о Кургане и моей матери, Варваре Никифоровне Сабельниковой

 

Имя Варвары Никифоровны Сабельниковой неразрывно связано с двумя важнейшими событиями Курганской области: созданием области 6 февраля 1943 года и работой Управления статистики Курганской области. Она была первым начальником Статистического Управления. Со Статуправлением связано двенадцать лет непосредственной работы. И в дальнейшем она не оставляла свой коллектив, участвуя во всех партийных и профсоюзных собраниях. Это время она называла «самым светлым временем» своей жизни. Варвара Никифоровна прожила очень долгую, насыщенную жизнь, девяносто с лишним лет. О жизни своей матери рассказывает ее сын, Владимир Игоревич Сабельников.

  Kniga_Sabelnikova

Как это было! Как совпало – Война, беда, мечта и юность! И это все в меня запало

И лишь потом во мне очнулось!..

Давид Самойлов

От автора

1

 

 

Я не спрашивал о ее жизни – она не рассказывала. Мать вообще была малоразговорчива, молчалива, а я слишком уж молод и не дорос до памяти, до нее ведь еще надо дорасти.

Это сейчас, спустя годы, я, перебирая свои мысли, строя догадки, просеивая то, что помню, ища золотые крупицы – мелочи, почти что пустяки, казалось бы, случайные фразы, нахожу нужное, главное. Но ведь именно из мелочей складывается жизнь, и в ином пустяке куда больше характера, да и не меньше исторической правды, чем в строчках иного документа. В таких мелочах есть воздух времени – невосстановимый, исчезнувший вместе с теми, кто им дышал. Всякое воспоминание – это взгляд в прошлое. Чаще воспоминание о своем детстве, молодости свойственно людям в старости или даже в преклонном воз- расте.  Еще  Лаврецкий  в  романе  И.С.  Тургенева  «Отцы  и  дети»  говаривал:

«Воспоминание – это наше богатство». Воспоминание детства, молодости, пусть уже и исчезнувшей в бесконечном лабиринте времени, бывает праздни- ком души, и это приводит в восторг. Воспоминание – это ведь своеобразное пу- тешествие на поезде. Улетаю на «машине времени» в прошлое… Машинист я сам, штурман, прокладывающий маршрут – это тоже я сам. Это путешествие по родным местам детства, юности, по сокровенным закоулкам своей души, раз- нообразным событиям, чтобы осознать происходившее, произошедшее, отметить ошибки, отмести ненужное, мелкое.

Какие все-таки теплые воспоминания оставляет прошлое. Замечательное свойство нашей памяти. Все беды и невзгоды как бы отступают и остаются только теплые воспоминания о первых друзьях, о первой любви, о первых авторитетах, с которых хочется списать жизнь, о первых учителях, о родных и близких.

А не приходила ли Вам в голову мысль – «Человек в мире есть не что иное, как игралище капризной судьбы и ветреного случая», – говаривала известный медиум в прошлом, Блаватская. «И тут же возразить может, с неопровержимой логикой, что судьба – это направляющая нить кармы, случай – божественный загонщик, а кто охотник – не дано знать никому из живых».

А время неумолимо бежит вперед, безжалостно стирая из нашей памяти страницы прошлого. Порой, как часто это бывает, в этом бешеном ритме жизни мы перестаем замечать, в каком необыкновенном месте мы живем. Сосновые, березовые леса, крупные и мелкие озера, реки и речушки, полные рыбы. Степ- ные просторы, заливные луга, тополиные рощи, река…

 Хотя красивых мест не мало, Одна сторонка мне мила,

Что меж Сибирью и Уралом По Притоболью пролегла.

С тобою я давно в разлуке,

Но снится мне в чужих краях, Как ветерок шумит листвою На Притобольных тополях.

Меня иногда спрашивают – чем объяснить столь большой интерес к истории. Я отвечаю – тем, что мы, к стыду нашему, не знаем истории своей семьи. Мы живем без корней. Ну, кто сегодня хранит хотя бы одну вещь, доставшуюся от прародителей? Этому в немалой степени способствовала идеология – «Мы старый мир разрушим, до основанья разметем…». Да что там вещь – кто знает хотя бы имя и отчество своих прародителей?! В Европе среди коренного насе- ления такое немыслимо.

История нашего города, округа когда-то была известна единицам, пожалуй, лишь специалисты-краеведы могли рассказать о земле, на которой мы сейчас живем. Но шло время, здесь росли поколения, менялась власть, устройство общественной жизни. С появлением муниципальных советов жители впервые по- чувствовали, что от действия каждого отдельно взятого жителя района зависит, чем и как будет жить муниципалитет. Раньше, если кто-то из старожилов вла- дел информацией о том, что собой представляла эта земля до появления современного района, то эти сведения оставались доступны только его близкому кругу.

Теперь у нас издано несколько книг по истории города, пользующихся успехом у жителей, школьники участвуют в краеведческих олимпиадах, виктори- нах на основе собранных материалов. Нужно продолжать собирать материалы муниципалитетам. А может быть и оформлять стенды, а в перспективе – создавать музеи, готовить новые книги. Может быть это будут сменные или постоянные экспозиции, рассказывающие об учреждениях, которые когда-то действовали и составляли важную часть жизни того или иного района. Наши театры и кинотеатры, пожарная часть, каланча, Троицкий собор с подворьем, цен- тральная аптека, старинные фотографии Кочешева А.И. (сайт А.Н. Дедова – 100 фото), фотоателье И.М. Бабыкина на улице Куйбышева, первый поезд Транссибирской магистрали, прошедший через станцию Курган. Нельзя воссоздать знаменитый звук лошадиной поступи по мощеной булыжной дороге, над округом вряд ли разнесется звон церковных колоколов, но можно об этом рассказать, как это было, показать, как выглядела улица давным-давно. Пусть там бу- дут старые фотографии, на которых прохожий с радостью и удивлением узнает свою родную улицу, сторонку, прочтет о тех людях, которые тут когда-то жили. И еще больше полюбит свою малую родину, и с гордостью проведет гостей по району, местности, по одному из маршрутов. Каких? Давайте создадим их вместе. Настоящим рассказом я постараюсь внести свою лепту в этот процесс.

Собирая материалы, вспоминая многое, я стремился рассказать о жизни и судьбе своей матери, простой девушки из крестьянской семьи, которая от рабочей-глянцовщицы 2-го государственного кожевенного завода, курьера губернского отдела юстиции Курской области, через собственное упорство в учебе, в жизни, работе, в семье прошла путь до работника федерального уровня. Ни знакомых, ни, как сейчас говорят, спонсоров, влиятельных покровителей у нее не было. Этот путь она прошла самостоятельно, даже через развод и прочие неудачи. Сама состоялась и как женщина, и как неустанный работник. Это главное. При этом она помогала своим сестрам, брату и тем окружающим ее людям, кто был рядом. Параллельно рос сын, расширял свои границы Курган, менялась страна. Поэтому в моем повествовании будут часто встречаться как собственные воспоминания о городе и его замечательных людях, так и некоторые доку- ментальные публикации из местной прессы середины ХХ века.

Мои воспоминания – это борьба против власти забвения, на которое я обречен. И если через много лет после того, как меня не станет, найдется хоть один человек, который прочтет эти строки, то это будет значить, что я недаром прожил свою трудную и печальную жизнь. Если мне удается выразить одну десятую того, что я хочу, это можно будет считать удачей.

В дорогу

Протяжно прогудел паровоз и, натружено пыхтя, извергая клубы пара, тронулся и весь состав. Паровоз, постукивая колесами, потихоньку набирая скорость, помчался вперед. Кончилась бесконечная, суетливая, нервная беготня – погрузка в вагоны, переговоры, переходящие иногда в обыкновенную ругань с рабочими, грузившими в вагоны ящики и оборудование, с шоферами, подвозившими груз, со станционным начальством. Ведь нешуточное дело – перевозится и часть персонала вновь организуемого аппарата областного исполни- тельного комитета вновь образованной Курганской области. Во главе организатор этого эшелона – Варвара Никифоровна Сабельникова – заместитель пред- седателя облисполкома.

Ну вот, все утряслось, все уселись на свои места. Можно немного передохнуть. За стеклом вагона кружился снег, и свет из окон поезда быстро бежал по полю, то поднимаясь, то опускаясь, оставляя за собой длинную прямоугольную полосу пространства. Слегка подпрыгивали книги на столике, позванивали стаканы в подстаканнике. Пол равномерно вздрагивал от движения поезда.

Когда, выходя со станции, поезд ускорял свой ход, мимо окон пролетали фасады домов, телеграфные столбы и птицы, сидящие на проводах, мелькали сосны, березы, припорошенные снегом. Я впервые, сидя у окна вагона, долго наблюдал за калейдоскопом событий, пробегающей картиной: проплывали поля, покрытые плотным, метровым настом снега, перелески и снова поля и леса.

Свирепствует зима 1943 года, с ее вьюгами и метелями. Небо хмурое, солнца не видно. Иногда мелькают станции, полустанки. А колеса все поют свою песню – стук да стук… В стране идет суровая, кровопролитная война. Закончилась победно битва за Сталинград. В это тяжелое для страны и всего народа время – 6 февраля 1943 года, Правительство сочло нужным организовать новую область – Курганскую. Основой создания области стали 32 района юго- восточной части Челябинской области и 4 района Омской области.

Пройдут года, произойдет много разных, плохих и хороших, событий в моей жизни, но, наверное, до самой смерти, временами я вновь буду чувствовать себя лежащим на средней полке плацкартного вагона. И вновь за освещенными окнами, разом пересекающими и пространство, и время, замелькают в вечерних сумерках, ночной дали, мерцающие огоньки малых деревень, небольших по- селков, городов, опять закружится снег и пойдет скользить, подпрыгивая, эта тень исчезнувшего поезда, пролетающего сквозь долгие годы моей жизни.

В начале марта 1943 года Варвара Никифоровна Сабельникова была назначена заместителем председателя Облисполкома вновь организованной Курган- ской области. Ей было поручено вывозить имущество и документацию. Сердце настойчиво звало в дорогу, к переменам. Ей всего 37 лет. Впереди новый этап жизни. «Расстановка столов и стульев, расстановка шкафов с документацией».

«Борьба за стол и стул – здоровая конкуренция, борьба за выживание». Обычный (мне кажется для всех организаций, учреждений любой страны мира, не зависимо от религиозных убеждений, национальности) порядок – создание ра- ботоспособного коллектива. А событие большое – организовалась новая область – Курганская.

На этом посту В.Н. Сабельникова проработала до января 1945 года, когда была назначена заведующей областным бюро по учету и распределению рабочей силы в ранге заместителя председателя облисполкома.

Об этом времени и городе Кургане хочу рассказать подробнее.

2

Варвара Никифоровна  Сабельникова,  город  Курган,  1940-е  годы

Курган в сороковые годы

Новый для нас город Курган, типичный русский, уездный, купеческий, сначала показался нам неуютным после большого и шумного Челябинска. Числен- ность населения города Кургана в 1943 году составляла 35 тысяч человек, а во всей области проживало 929 тысяч человек. Большой железнодорожный узел – в нем соединяются две нитки ж/д путей из Челябинска и Свердловска и дальше на восток в Сибирь – Петропавловск – Омск… Курган – это место ссылки де- кабристов: Нарышкин, Розен, Кюхельбекер и другие. Что запомнилось – пря- мые улицы Кургана, позднее воспетые известным поэтом С.Васильевым, уро- женцем Кургана. Рыночная площадь на пересечении улиц Куйбышева и Проле- тарской. Улица Куйбышева, застроенная в основном кирпичными двух- и одно- этажными особняками-зданиями. Улица Советская (бывшая Дворянская), поч- тамт, телефон-телеграф, далее сад - особняк барона Розена, где сначала разме- щался театр музкомедии, потом дом пионеров. Двухэтажные каменные дома в центре города. Рядом за ними одноэтажные купеческие особняки, а также дома местного чиновничества и небогатых мещан. Камня было мало, в основном он был привозной, и шел он исключительно на церковные и казенные постройки. Да, богатые купцы могли себе позволить такую роскошь – дома из камня и кирпича. Красивые и приветливые издали, собор Святой Троицы, храм Алек- сандра Невского и Богородице-Рождественский собор, казались гигантами по сравнению с малой высотой соседних зданий и прочих городских сооружений.

Богатые лавки и магазины, спокойный, неторопливый уклад провинциальной жизни, новые люди, незнакомые места, новые знакомства, новые заботы, радости, разочарования и печали. Маленький городок над довольно-таки спо- койной рекой Тобол.

Окраины Кургана – это обширные пустыри, нечистоты, грязь на улицах, многочисленные слободы – Тихановка, Вороновка, Копай-город, Шевелевка, Битевка, Большое и Малое Чаусово, между которыми и городом не было резкой границы, окружены выгонами, огородами и нивами. Дома, скорее правильнее сказать землянки, деревянные с маленькими окнами на уровне земли, покрытые чем угодно, порой просто «засыпухи» – не бревенчатые, а из досок, внутри за- сыпанными для утепления подручным материалом, – постоянные жертвы по- жаров. Бедность, нищета – жуткие.

3

Троицкий  Собор  в  Кургане,  начало  ХХ  века

Как сообщает газета «Красный Курган» в 1943 году: «На улицах Кургана возросло движение транспорта и пешеходов, но порядок движения еще не уста- новлен. Гужевой транспорт двигается по главным улицам, на мостовых играют и катаются дети, пешеходы ходят посередине улицы». Зимой дети, катаясь на коньках, цеплялись «цепалом» (длинным крючком) за борт грузовой машины и скользили за ней.

Рядом с рекой Тобол большая Троицкая площадь, огромный каменный Свято-Троицкий собор с церковным подворьем. К реке, в продолжение улицы Ленина, довольно крутой, извилистый спуск. Крутой обрыв, под которым далеко внизу текла мутная от дождя широкая река.

Вот мокрая от пота и мелкого дождя лошадка тащит с верхом нагруженную телегу наверх по размокшей дороге, круто поднимавшейся влево от моста. Копыта звучно чвакали по глинистой грязи. С обеих сторон дороги были невысокие откосы, покрытые мелкой, зеленой травой. Вся дорога была разбита, глубокие колеи пробороздили дорогу, расквашенную давно не прекращавшимися дождями. После проливных дождей дорога превращалась в нечто невообразимое – огромные колеи, непролазная грязь, жуткое зрелище. Медленно в гору ползут тяжело нагруженные повозки, изредка проезжают полуторки из-за Тобола в город. Берег крутой, местами обрывистый, довольно  широкой  реки. Мост старый деревянный. Справа от моста, на небольшом пригорке, двухэтажный дом. Низ дома кирпичный, верх деревянный. Внизу столовая общепита (по старым меркам трактир). На втором этаже, скорее всего, жилое помещение.

Напротив Троицкой площади очень большая яма. Впоследствии, я узнал, что здесь будет строиться здание милиции (в настоящее время УВД). В скором времени яму огородили деревянным забором. Напротив – ряд каменных одно- этажных зданий, магазинчики, склады (лабазы). Одна из достопримечательностей города – центральная аптека, на углу улиц Ленина и Куйбышева. Кстати, она и до сих пор существует, но уже встроена в пятиэтажное здание бывшего проектного института (ПКБ). Недалеко, на улице Куйбышева, еще одна досто- примечательность города – пожарная каланча. В центре города большой храм Александра Невского из красного кирпича. Рядом летний сад, деревянный «сарай» – летний кинотеатр. За храмом, небольшое кладбище, ранее здесь хоронили достойных людей (Смолин и другие). Уже после войны, летними воскрес- ными вечерами из-под густой зелени далеко растекаются звуки духовой музыки с танцплощадки.

В городе три кинотеатра: «Прогресс», «Ленинского комсомола» и летний кинотеатр «Родина» в городском саду, а также Клуб железнодорожников.

В этот период в Зауралье не происходило строительства крупных предпри- ятий тяжелой промышленности. Работавшие предприятия Кургана и Шадрин- ска были целиком ориентированы на переработку сельскохозяйственной про- дукции и изготовление предметов первой необходимости. Наиболее крупными промышленными предприятиями города Кургана были завод продмашин, мя- сокомбинат, спиртзавод, водочный завод. Единственное машиностроительное предприятие Кургана – машиностроительный завод прекратил выпуск знаменитых гидротурбин и стал производить оборудование для маслозаводов, запчасти для тракторов и автомобилей.

Самое крупное предприятие – станция и депо железной дороги. Дрожзавод, выпускающий дрожжи и как отходы барду и жмых для кормления животных. По окраинным улицам часто можно было видеть повозку (бочку), которая раз- возит барду. Из бочки торчит палка с черпаком. Рядом с Дрожзаводом корпуса машиностроительного завода, здесь был размещен эвакуированный завод Гомсельмаш. В городе небольшой мясокомбинат, кожевенный завод, кошмакат, макаронная фабрика, да мелкие артели.

Военная индустриализация Кургана

В годы войны в Зауралье развернулась большая работа по размещению и монтажу эвакуированных фабрик и заводов. В Кургане, Шадринске, Петухово, Катайске, Шумихе были размещены Гомельский завод сельскохозяйственного машиностроения, Московский радиозавод и другие предприятия. В Шадринске 5 декабря 1941 года на базе цехов Московского завода имени Лихачева был ор- ганизован крупный автоагрегатный завод. Эвакуированы руководящий и инже- нерно-технический персонал и рабочие со своими семьями. Всего было эвакуи- ровано 22 промышленных предприятия и около 150 тысяч человек из центральной части страны. Наряду с фабриками и заводами, Зауралье приняло Полтав- ский сельскохозяйственный институт, в Шадринск был перемещен Челябинский областной драматический театр, в Кургане хранились документальные бо- гатства ряда центральных государственных архивов. В 1941 г. эвакуированы 16 интернатов с детьми из Ленинграда и Ленинградской области.

Июль 1941 г. – Гомсельмаш размещен на площадке машиностроительного завода (Кургансельмаш) и стал называться Уралсельмаш.

Август 1941 г. – Черкасский машзавод (во второй половине 20-го века Завод деревообрабатывающих станков - «ЗДС») размещен на территории бывшего Богородице-Рождественского собора.

Октябрь 1941 г. – Кременчугский завод Главдорстроя (ныне завод «Дор- маш»).

Ноябрь 1941 г. - образован завод 603, Харьковская артель «Производство весов».

Декабрь 1941 г. – цех Люберецкого завода Сельхозмаш и Кировоградский завод «Красная звезда» влились в состав Уралсельмаша.

Эвакуированное ремесленное училище из Киева в Кургане стало ФЗУ и бы- ло размещено в одном из зданий на улице Куйбышева.

Трикотажная фабрика имени Н.К. Крупской из Одессы тоже приехала в Курган.

Февраль 1942 г. – в состав завода 603 влит цех Московского станкострои- тельного завода.

Март 1942 г. – Московский завод Манометр размещен на территории 603 завода.

Апрель 1942 г. - эвакуирован Полтавский сельскохозяйственный институт.

На его основе был сформирован Курганский сельскохозяйственный институт.

Как ни парадоксально, но с началом войны, когда были эвакуированы заводы из Москвы, Харькова, Днепропетровска, Запорожья, Кременчуга, Мелитополя, Черкасс, Гомеля и других городов, Курган и область получили новую перспективу в развитии. Население области в 1943 г. составляло 929 тысяч человек, причем 80 % - сельское. Эвакуированные, а это 15 % от всего населения области, привнесли свой новый менталитет в Зауралье. В эвакуацию прибыли специалисты с опытом работы – квалифицированные рабочие, мастера и на- чальники цехов, технологи, инженерно-технические работники с семьями. Это обстоятельство, конечно, помогло значительно быстрее освоиться на новом месте, начать выпускать продукцию и всей области дать новый, мощный импульс развития.

Эвакуированные специалисты… Мне очень импонировал этот тип людей. Подобные люди повлияли на наш уральский менталитет, прибавив интеллигентности, новых привычек, показали новый образ мышления и прочее. В молодости очень хотелось быть похожим на них. Мне встречалось много таких людей в жизни. Один из них В. Кольцов, замдиректора «Курганского машино- строительного завода» - последняя его должность. К нам в Курган он приехал с Шадринского автоагрегатного завода. А туда был эвакуирован из Подмосковья. Остальных я даже фамилий не знаю. Но если можно было бы представить со- бирательный образ таких людей, то такого человека можно было описать следующим образом:

«По его взгляду было видно, что он привык направлять мысль других людей и что он привык к их добровольному подчинению. Я не мог не обратить внимания на его голос, очень ровный, невыразительный, без резкого изменения инто- нации. Он был интересным собеседником, много знал, видел все очень своеобразно. Я всегда был по природе человеком уравновешенным и спокойным и всегда стремился к той жизни, которая соответствовала бы моему характеру. У меня всегда была воля быть сильнее обстоятельств и сильнее тех, с кем имел дело. Никто никогда не мог меня согнуть и подчинить себе. В темных глазах на загоревшем лице было выражение печальной рассеянности. Очень дельный че- ловек, между прочим. В отличие от других, твердо веривших в свою судьбу и свое воображаемое превосходство над другими… У него совершенно белая, седая голова, короткая стрижка (под бобрик). Вполне интеллигентный вид. Костюм темно-серого цвета».

Что интересно, я подобного типа людей встречал и в других местах, где приходилось бывать в командировках уже после войны. В Чебоксарах запомнился начальник одного из цехов эвакуированного Харьковского завода электротехнических изделий (ХЭМЗ). В городе Камышлове Свердловской области был в командировке на фарфоровом заводе, эвакуированном из Москвы. Кстати, эвакуированные работники в Чебоксарах жили как бы отдельным поселком, но в черте города. У многих были коттеджи, с небольшими приусадебными участками, где выращивали овощи и чудесную вишню, ранее не культивируемую местными жителями. Как благоухал сад в период цветения вишни, прелесть.

Но вернусь к описанию Кургана начала 1940-х годов. В этом мне помогают публикации из газеты «Красный Курган» того времени, которые его характеризуют с разных сторон.

Июнь 1942 г. – трудящиеся города имеют в личном пользовании более 2500 коров. Артелью «Кустарь», которой поручен выпас этих животных, укомплек- товано 14 табунов.

Сентябрь 1941 г. – на колхозном рынке обилие продуктов: мясо и рыба, молочные продукты, овощи, яйца, масло, мед. Особенно много огурцов, помидоров, лука, моркови.

Совершенно непригодные дороги и мосты в Кургане. Особенно сильно разбит тракт Курган - Рябково через переезд железной дороги и по улице Пролетарской. Здесь поломалась не одна машина, и получили повреждения десятки лошадей.

Август 1942 г. – около 1000 энтузиастов вышли на строительство водопроводной трассы.

Декабрь 1942 г. – по железнодорожной ветке Курган - Рябково к складу гортопа прибыл первый эшелон с места торфоразработок и доставил более 100 тонн торфа.

Март 1943 г. – пущена в эксплуатацию новая турбина железнодорожной ТЭЦ. Полностью решен вопрос снабжения предприятий электроэнергией.

Апрель 1943 г. – в этом году горсовет отводит под индивидуальные огороды 1250 га земли.

14 августа 1943 г. – в 1943/44 учебном году вводится раздельное обучение мальчиков и девочек. В связи с этим организованы две женские школы № 11 и

№ 15 и две мужские № 10 и № 12.

Октябрь 1943 г. – впервые река Тобол использована для лесосплава. Курганская электростанция, расположенная на острове (сейчас острова нет) в створе улицы Томина, получила по реке 550 кубометров строевого леса и десятки кубометров дров.

Ноябрь 1943 г. - вышли в эфир первые передачи Курганского областного радио.

21 декабря 1943 г. – вступил в строй городской водопровод. В его строительстве принимали активное участие трудящиеся города.

Декабрь 1943 г. – после долгих ожиданий раскрылись двери городского театра (бывший дом Розена, угол улиц Советской и Володарского). Начались спектакли созданного в Кургане областного ансамбля музыкальной комедии. Для премьеры выбрана «Сильва» И. Кальмана.

На новом месте

По приезду в Курган в феврале 1943 года нас с матерью поселили в гостинице на улице Советской, которая представляла собой каменное двухэтажное здание, недалеко от центрального рынка. Рядом, на углу улиц Пролетарской и Советской, была расположена школа № 10. Окна нашей комнаты выходили в большой двор школы.

4

Здание  бывшей  гостиницы  в  Кургане  на  улице  Советской  (ныне  дом  № 123),  2013  год

Здание облисполкома располагалось на углу улиц Советской и Володарского. Двухэтажное каменное здание. Впоследствии, после реконструкции, здесь располагался пединститут.

Перед зданием облисполкома раньше стояло несколько частных жилых домов. На углу Советской и Володарского стоял двухэтажный дом, низ кирпич- ный (цокольный этаж), верх деревянный. В цокольном этаже жили мои первые знакомые друзья. Хорошо помню сильный пожар одного из домов по улице Советской. Дом почти полностью сгорел. Через некоторое время (год–два), постепенно все жители домов были расселены, а дома снесены. Перед зданием обл- исполкома устроили небольшой сквер.

Мать назначили заместителем председателя облисполкома по общим вопросам. Председателем облисполкома был назначен Сергей Иванович Моликов, так же, как и мать, переведенный из Челябинского облисполкома. Моликов С.И. ранее работал помощником первого секретаря обкома партии Патоличева Н.С. Потом, до февраля 1943, работал первым заместителем председателя Че- лябинского облисполкома.

Первым секретарем обкома партии был Петр Алексеевич Тетюшев. Вспоминаются и другие фамилии работавших в то время в облисполкоме: Кальченко С.В., Кесслер Л.В., Мрыхин Д.К. Из всех фигур в облисполкоме запомнились Степан Власович Кальченко и Леонид Викторович Кесслер.

Степан Власович Кальченко, уроженец Киевской губернии, в 1928 году был направлен в Батуринский район тогда еще Уральской области. В 1930–1938 гг. он работал в разных сельских хозяйствах. В 1942 году окончил Тимирязевскую академию и снова был направлен в Курганскую область, где возглавил Шад- ринский зерносовхоз. Работал в облисполкоме, затем заведующим отделом об- кома партии, вторым секретарем обкома партии. В 1952–1954 гг. председатель облисполкома. Почти всю свою жизнь Степан Власович посвятил сельскому хозяйству Курганской области.

Леонид Викторович Кесслер – высокий, плечистый, красивый, доброжела- тельный мужчина. Внешне очень вальяжный, представительный и вполне мог сойти за успешного артиста. Быть может, в нем привлекала удивительная про- порциональность его фигуры. Все в нем было как раз в меру, ничего не следовало убавлять или прибавлять ни в ширину плеч и груди, ни в длине стройных ног и рук. Он очень хорошо относился ко мне. Как-то раз даже поднял меня вы- соко одной рукой и повращал над головой. Можно понять чувства ребенка в этот момент. Да еще ребенка, не знавшего отцовской ласки, твердой мужской руки (будучи взрослым, я узнал, что он вместе со своей супругой в молодые годы работал в цирке).

Представляю, как тяжело пришлось матери в первое время. Одна с малолетним сыном, в новом коллективе. Должность очень ответственная. Несколько спасало то, что раньше в Челябинске работала с Моликовым С.И.

Но сама она по своему характеру не могла уходить дипломатично от многочисленных вопросов. В те времена было принято посылать в отдаленные районы уполномоченных, обязанность которых была, во что бы то ни стало выполнить план по посевной, а потом и по уборке урожая. Да и непосредственно в ее полномочия входил подбор и расстановка кадров. Точно знаю, что она была в довольно богатом тогда колхозе имени В.И. Ленина Куртамышского района и колхозах Частоозерского района.

По приезду, меня определили в школу недалеко от гостиницы, по улице Со- ветской – двухэтажный кирпичный дом с аркой, где я проучился до окончания 3-го класса. Здесь мне пришлось отстаивать свои права. На одной из перемен у меня вырвали из рук продовольственную карточку. Одноклассник бросился бежать, я за ним. Он прибежал в свой дом, рядом со школой, к своим родителям. Начались выяснения. После яростных разбирательств, почему-то мои объяснения были приняты и мне, с большим трудом, но вернули карточку. Скорее всего, карточка была персональная, в облисполкомовскую столовою. Мы с матерью питались в ней. Готовить дома было не кому, да и времени у матери не было. Довольно часто ей приходилось ездить в командировки. Я  оставался один.

Новый учебный год начался для меня в новой – 10-й школе. Это рядом с гостиницей. Выдающихся успехов я не достиг, но учился в школе «умеренно» средне. Вот с русским языком были проблемы – грамматические и орфографи- ческие ошибки. А поведение, «мягко говоря», вызывало особое сожаление.

Набор обидных и оскорбительных кличек и замечаний между сверстниками, в общем, был невелик. Смех и мат, бывший в классе, и особенно на переменах и улице, обычное дело. Мне давали прозвища, которые приводили меня в бешенство. Но я их всех бил. В те времена вообще обзываться было проявлением превосходства и принято.

Особенно я реагировал бурно, когда меня обзывали «рыжий», каким я и был на самом деле. В моем сознании было одно – надо дать сдачу, как учила меня мать. Я не был драчуном, но остро реагировал на все несправедливости по отношению к себе. Мать мне в утешение говорила: «А на ребят ты не серчай, они не злые. Сам видишь, плохо живут, хуже некуда. Вот после войны жизнь переменится, тогда, может, и разговоры пойдут другие. Не знаю… Много еще придется хлебнуть».

Окружающим со мной общаться было сложно, потому что я часто замыкался в себе. У меня слишком рано определился свой, закрытый для других, мир. И я был один в этом мире, очень остро реагировал даже на мелкие обиды. Меня не понимали или не давали себе труда понять. Понимать меня и общаться со мной было труднее, чем с другими детьми.

Был и другой способ: просто бурно не реагировать на оскорбления, не выходить из себя, а трезво обдумать и возразить неожиданным аргументом, как англичане советуют: Wait and see (подождать, посмотреть, выждать). Спокойно высказанный аргумент, чаще действует отрезвляюще. Это, конечно, хорошо го- ворить потом, а сначала эмоции берут верх. Меня не кому было защищать, все приходилось делать самому. Меня никогда не баловали, надо мной не сюсюкали, с раннего детства мне приходилось самому принимать решения (ранняя самостоятельность), учиться на собственных ошибках – зато я всегда был равноправным членом семьи.

Мать была очень занята на работе. Внутренняя одержимость, постоянная занятость работой не оставляли места для терпеливого спокойствия и уравновешенности, так необходимых в повседневном общении с ребенком. Но, чуравшиеся сентиментальности и открытого проявления чувств, мы понимали друг друга без лишних слов. Но простоты и теплоты в Варваре Никифоровне в ее отношении с сыном не было. Простота – это природный дар, как талант. Не сомневаюсь, что мать не хотела этого показать, но… это чувствовалось. Но в моей душе не угасали любовь к матери и вечная ей благодарность.

Короче говоря, в школе мне влепили двойку по письму и назначили переэкзаменовку. Мать была в командировке по колхозам. Но все было против меня – эти трудности, эти обстоятельства, это отсутствие поддержки со стороны моей семьи – все. Когда она вернулась, было поздно – меня оставили на второй год в 4-м классе. Она, конечно, сходила в школу, одна из учительниц ей сказала:

«Можно, конечно, было тройку поставить, но…». Вот так я оказался второгодником.

Вообще, за время учебы с первого по пятый классы мне пришлось сменить семь разных школ в силу разных причин – переезды, нелады с русским языком, непослушание. Соответственно так начала формироваться моя личность.

Вскоре нас переселили из гостиницы в красивый, с резными наличниками больших окон, дом на углу улиц Береговой и Володарского. Улица Береговая, сейчас это Климова, проходила по обрывистому, крутому, левому берегу реки Тобол. Особняк с дворовыми постройками – кирпичная баня, большой погреб- ледник, высокий деревянный сарай (часть открытая, как навес, дальше закрытая, используемая под кладовки, дровяники жильцами дома). Высота большая, вполне можно было делать второй этаж. Все обнесено высоким забором с большими воротами и калиткой. Кстати, металлическая белой эмали табличка с надписью «Дом Дунаева» (дословно я, конечно, не помню) сохранилась, я ее обнаружил, взобравшись на высокую калитку, она была спрятана за большим металлическим горкомхозовским номером дома. Ума не хватило снять эмалированную табличку, как реликвию, мне было всего 11 или 12 лет.

Верхняя часть дома по Береговой была украшена красивыми нежилыми мансардами со шпилями. Чердак – сплошная романтика. На мансардах круглые окна – иллюминаторы, в моем воображении мальчишки видится – капитанская рубка, и капитан на своем посту. Я часто поднимался в убежище, мансарду – свою «капитанскую рубку», уютно усаживался перед иллюминатором (окно было круглым) и начинал мечтать. Вокруг меня город, прямо по курсу заливные луга, извилистая дорога, уходящая вдаль, на горизонте Увал, весь покрытый лесом (Суерский бор), уходящим далеко на юго-восток, за лесами Сибирь – Россия; вверху небо, высоко в небе медленно плывут облака. А внизу улица и люди, идущие по своим делам, кто-то, не спеша, спокойно, даже слегка лениво, а кто-то торопится, почти бежит.

5

Дом  купца  К. М. Дунаева  в  городе  Кургане,  ныне  улица  Климова, 47

Рядом через дорогу и квартал вниз, крутой, обрывистый берег полноводного Тобола, улица Володарского выходит прямо к Тоболу. Наводнение весной – большие льдины плывут по воде, на льдинах лежат одиночные бревна, навозные кучи. Чуть правее, на середине реки, небольшой остров. На нем промышленное кирпичное здание – бывшая электростанция.

По утрам и вечерам гонят скот из-за Тобола с заливных лугов, через Кировский мост, мимо нашего дома в город. Коровы мычат, плетутся, мотают головой и хвостом, оставляя за собой лепешки свежепахнущего навоза, пыль стоит столбом, медленно оседая на песчаную дорогу.

Перед домом небольшой палисадник – в два ряда посажены сначала кусты акации, ближе к дому, к окнам, - шикарные кусты сирени. Представляете, какая картина из окна открывалась летом, во время, когда расцветала сирень, какой аромат врывался в настежь открытое окно! Прелесть и только!

Особняк выстроил себе в 1901–1902 гг. Константин Маркович Дунаев – один из сыновей известного Курганского купца М.М. Дунаева. Огромный двор с каменными постройками и навесами давал возможность приезжающим укрыть от дождя и непогоды, как товар, так и лошадей. На высоких воротах под номером дома сохранилась табличка на белой эмали и надпись – дом помещика Дунаева (до сих пор жалею, что не снял ее тогда на память). Династия Дунае- вых занималась мельничным делом. Производимая ими мука была известна далеко за пределами Кургана и неоднократно удостаивалась медалей на различ- ных выставках. В 1919 г. дом Дунаева был национализирован, в первые годы Советской власти в нем размещался Дом Крестьянина. Впоследствии здание использовалось Горкомхозом в качестве жилого дома. В 1968 г. дом Дунаева был включен в список памятников архитектурного и народного зодчества, подлежащих охране, а в 1990 г. – отреставрирован. В настоящее время в этом здании размещается детская школа искусств № 1.

Вот что я помню об этом доме, когда мы с матерью в нем поселились. В до- ме общий только коридор. Вход в квартиры и комнаты отдельный. В каждой квартире своя печка. Нашими соседями по дому были: семья Бывальцевых с детьми, семья Кострицких, семья Исаковых: Борис Исаакович – работник издательства «Красный Курган» с женой Марией Григорьевной (детей у них не было, супруга не работала, так как была больна и все время проводила дома); семья Парадеевых с двумя дочерьми (Парадеев работал в Облфине).

 6  

Варвара  Никифоровна  Сабельникова  (в  центре)  около  дома  по  улице Береговой  с  соседями:  Кострицким  (крайний  слева),  Парадеевым  (второй  слева),  Бывальцевым  (стоит  в  дверях)  с сыном  Вовой,  1940-е  годы.

В квартире с отдельным входом с западной стороны дома жила семья обл- военкома Кондырева, с женой и дочерью Лидией. Отдельный вход был и с восточной стороны, там жила семья Гречаных. Дом, естественно, того времени был без всяких бытовых удобств. Туалет во дворе, а за водой надо было ходить к колонке метрах в 200 от дома. Зимой была устроена теплушка, в которой, за- кутавшись платком, в шубе сидела женщина, отпускавшая воду. С электричеством не редко были перебои, частенько приходилось пользоваться свечами и ке- росиновой лампой. Пищу готовили и разогревали на керогазе, благо за керосином ходить было недалеко. Отопление печное. Быт был примитивным (дедовским) и трудоемким. Все приходилось делать собственными руками: таскать воду из колонки, приносить дрова из сарая. Туалет во дворе. Топить печь, плиту, готовить, стирать, мыть пол, убирать пыль. Раз в неделю ходить в общественную баню, выстаивая часами, в духоте и сутолоке.

На задах дома, за постройками и сараем, был небольшой участок земли, где выращивали зелень и мелочь. Позднее нам за Тоболом был выделен участочек под огород. Продукты покупали на Центральном рынке. Время было тяжелое, война. Все выдавалось по карточкам, по талонам, да и те, бывало, не удавалось отоварить.

Жизнь не общая, но относительно дружная, в беде помогают, никаких скандалов и сплетен, а если и возникали, то их тут же совместно гасили, не давая разразиться скандалу. Большое чувство чистоты и доброжелательности в отношениях с соседями.

С переездом на новое место жительство, матери стало ближе ходить на работу.

Меня устроили в новую школу, которая находилась на углу улиц М. Горького и Кирова, впоследствии там был детсад. Недолго я проучился здесь и был переведен в другую школу, рядом с проходной завода «Дормаш» – угол Кирова и Урицкого. Здание двухэтажное – низ кирпичный, второй этаж деревянный. Там я заканчивал 4-й класс. Это все были школы начальных классов. В пятый класс нас перевели в мужскую среднюю школу № 12, которая находилась на улице Володарского, в городском саду, рядом с храмом Александра Невского, в здании которого в то время размещался краеведческий музей. И, хотя храм Александра Невского тогда не работал по своему прямому назначению, приходя в постепенное разрушение, он был второй доминантой города (как говорят архитекторы). Первая достопримечательность в Кургане, конечно же, Троицкая площадь с храмом и церковными постройками.

В нашем классе в школе № 12 учились дети областных и городских чиновников и служащих, заводских работников, городской интеллигенции, рабочих и крестьян окрестных сел. Дружили меж собой, не беря в расчет ничего, кроме взаимных симпатий. Никому не приходило в голову кичиться положением сво- их отцов и матерей, смотреть на товарищей свысока, или, наоборот, заискивать, прибегать к покровительству сыновей влиятельных людей. Все были на равных.

Учился я без особого напряжения, но особым прилежанием не отличался, домашние задания, в частности по русскому языку, выполнял не всегда аккуратно. Поэтому говорил и писал с ошибками. Зато очень много читал и художественные произведения, и исторические, особенно по военной, приключенческой тематике.

В школьные годы все более определялись характер, привычки, манера общения с окружающими. Отличался я живым, веселым, но не сильным характером. Был честолюбив, обидчив, любил находиться в центре внимания окружающих и старался этого добиваться. Лидером не был. Курил, имея перед собой пример матери, которая в те послевоенные годы иногда курила папиросы «Герцеговина Флор» (если не изменяет мне память, любимые папиросы Сталина). Соответственно я «заимствовал» их. И всегда пользовался окурками, папиросами «Беломорканал» и прочими, считал это превосходством (взрослостью, самостоятельностью). Свойственный возрасту подростковый эгоцентризм временами переходил в эгоизм, но, в целом, я умел ладить со сверстниками и с взрослыми. С ранних лет стремился к духовному и умственному общению – наиценнейшему дару русского человека.

В те военные и послевоенные годы среди школьников старших классов и студентов были в моде различного рода кружки (драматические, особенно спортивные и другие). Ну и конечно, всеобъемлющие – пионерия, комсомол. Считалось не совместимым со званием учащегося не быть в рядах этих организаций. Если и были такие, то они старались не афишировать себя, и держались тихонько, молча, в стороне.

При отсутствии легальных возможностей обсуждать вопросы общественной жизни и политики кружки нередко становились единственным местом, где можно было свободно говорить о волновавших проблемах и искать ответы на наболевшие вопросы бытия. Но политическими и государственными вопросами особенно не увлекались. Все было ясно, нас научили. У некоторых вообще был запрет на эту тему. Например, у моих одноклассников Владимира Мальшина, Игоря Куренко и Альберта Сергеева отцы были репрессированы. Их жизнь научила молчать. Сами и не умели, да и не хотели думать, мне кажется. В голо- ву не приходило, что можно думать иначе, чем «старшие товарищи». Была попытка создать свой кружок, да по совету «старших» ее пресекли вовремя. Был разработан Устав, даже сохранился до сих пор. Раньше боялись просто. А по- мыслы были здравыми, даже романтическими. Несмотря на запрет, дружба со- хранилась на всю жизнь. Кстати, в конце жизни одному из нас потребовалась материальная и моральная помощь. На нее многие откликнулись, помогли. На всю жизнь дружба осталась, несмотря на то, что жизнь разнесла нас по разным специальностям, по разным городам. Мы регулярно собирались в Кургане, поддерживали контакты до последних дней жизни. И сейчас, перешагнув 80-летие, - нас осталось только трое – до сих пор поддерживаем хорошие отношения, находясь в разных городах и даже странах.

Постепенно наша жизнь с матерью в Кургане стала налаживаться. Начался новый этап. Время тяжелое, но жить-то надо дальше.

В 1946 году намаявшись со мной, да и чтобы самой наладить свой быт, уход по дому, приготовление еды – мать пригласила к нам в Курган свою сестру Ольгу Никифоровну и Галину – дочь еще одной сестры Нины. Впоследствии, уже, будучи взрослыми, мы с Галиной стали как родные брат и сестра. Наладилось питание, в квартире стало уютнее. Отгородили часть коридора, здесь мы устроили маленькую кухоньку, со столом и керосинкой для подогрева еды. А как вкусно готовила тетя Оля борщ и тушеную картошку с мясом! По сравнению со столовской едой просто превосходно. С мясом было очень туго, поэтому ели его только по большим праздникам. Бульон готовился чаще на костях, а небольшие кусочки мяса обгладывали с костей.

Все женщины размещались в большой комнате, я, мужчина, имел отдельную комнату. Мать попыталась заинтересовать, занять нас огородом, небольшим клочком земли на задах дворовых построек. Тем более что надо же было чем-то питаться, семья ведь стала больше. Брала мать и земельный участок за Тоболом, на берегу маленькой речки Чигирим, для посадки картошки и овощей. Тогда участки давали с трудом.

Но усидеть дома Ольга Никифоровна не смогла, ее тянула церковь, другой круг людей – «сирые», бедные – она там могла «командовать» по-своему. В ее среде были «униатские баптисты», у кого на воротах трезубец красовался. (Жили они на Увале в своем доме, своей верой. По-моему, с Западной Украины. Но это были работящие люди – свой огород, свое хозяйство.) Были и другие ее места. Служила она даже старостой какого-то прихода в районе мясокомбината, а также в церквушке в деревеньке Смолино, рядом с Курганом. Постепенно она вообще ушла из дома, изредка наведываясь.

А вот сестренка Галя (Галина Михайловна Мозговая) окончила школу, окончила техникум, вышла замуж, у нее родилась дочь. Устроилась она на работу в Статуправление, постепенно осваивая разные должности. Доросла до начальника отдела статистики промышленности.

7

Семейное фото  (слева  направо):  Галина  Михайловна  Мозговая,  Варвара  Никифоровна  Сабельникова  с  внуком  Славиком,  Владимир  Игоревич  Сабельников,  город  Курган,  конец  1950-х –  начало  1960  годов

Брат, Сергей Никифорович, из Челябинска был призван в армию перед самой войной. Всю войну провел на Дальнем Востоке. После войны вернулся к нам в Курган. Работал на заводе, у него была квалификация токаря. Проработал немного и уехал в село Введенское, там женился. Родился сын Вячеслав – продолжатель мужской линии Сабельниковых. После Введенки он переехал в рай- онный центр Глядянское. Работал в строительной организации. Получил квар- тиру в доме на два хозяина. Обзавелся хозяйством. Частенько приезжал к нам в гости. Последние годы прожил в селе Колташево, недалеко от Кургана.

 8

Сабельниковы  (слева  направо):  Варвара  Никифоровна,  Ольга Никифоровна  и  Сергей  Никифорович  с  сыном  Славиком,  город  Курган,  конец  1950-х – начало  1960  годов.

Мать, как старшая в семье, устроившись в Кургане, все время старалась объединить семью, помогая материально. Вспоминается случай, когда матери после войны дали большой подарок: продукты и вещи, американская помощь. Продукты мать взяла себе, а Сергею подарила шикарное кожаное пальто, коричневого цвета, с теплой подкладкой из верблюжьей шерсти, с вязаными ман- жетами в рукавах, кожа мягкая.

На своем посту

Большие физические и психологические перегрузки вырабатывали в руководителях особый, беспощадный к себе и окружающим, стиль работы. Если наркомы работали в «сталинском режиме», то есть по ночам, то их замы фактически дневали и ночевали на работе. Частенько поздно вечером их собирали и давали задание подготовить к утру ту или иную справку или докладную по ин- тересующему наркома вопросу. Секретари обкомов старались тоже, как можно позже уходить с работы – не дай бог позвонят?!. Руководители рангом пониже, соответственно, стремились не отставать. Матери тоже приходилось поздно возвращаться с работы. Она уходила из дома рано утром 8–9 часов, а приходила поздно вечером ближе к полуночи. Мы частенько с ней и не встречались.

Во всяком случае, будучи помощником двух весьма опытных высокопоставленных личностей – председателя Челябинского облисполкома и первого секретаря Челябинского обкома и горкома партии Николая Семеновича Пато- личева, который занимал этот пост с января 1942 по март 1946 года, ей был понятен вопрос подбора и расстановки кадров во вновь создаваемой Курганской области.

Выжить в аппаратной среде и продвинуться по карьерной лестнице, женщине  в  те  годы  было  очень  непросто.  Иерархия  чинов  была  нерушима.

 «…Какая это странная и необъяснимая вещь – человеческие отношения… Лю- ди по существу еще не знают друг друга, а уже наготове – или симпатия, или неприязнь. Не от того ли и рождается неприязнь, что каждый торопится найти у другого симпатию к себе? Особенно у молодых, которым все подавай сразу и без всяких оговорок», – писал в своей в книге «За чертой милосердия» Дмитрий Гусаров.

Мало кто терпел самостоятельных подчиненных. Начальники, конечно, были разные. Как правило, попытки высказать собственное мнение пресекались. Более всего ценились дисциплина и послушание, умение угадать, чего желает непосредственный начальник.

В этой среде, за уверениями в несокрушимой дружбе, единстве и полном соответствии взглядов, всегда кто-то «дружил» против кого-то. Но в тайне. Никакие резкие движения одного, могущие повредить другому, не допускались. А осадок оставался.

Варвара Никифоровна Сабельникова обладала хорошими профессиональными знаниями и сильным характером, имела, как говорят, «внутренний стержень». И если она была в чем-то убеждена сама, то старалась передать это подчиненным. Но вместе с тем, умела и маневрировать, отступая не в главном, а в чем-то частном, мелком.

С другой стороны необходимость маневрировать заставляют таиться, изворачиваться, чтобы сохранить иллюзию хороших отношений. И если человек наделен легким нравом, гибким умом и чувством юмора, это избавляет от многих проблем. Но жизнь – это не райская куща, без конфликтов не обойтись. И надо уметь из них выходить. Варвара Никифоровна Сабельникова отличалась крутым нравом, решительным характером. Выйдя из мест, бывших, по крайней мере, географически, самым сердцем России, она с годами добралась до Зауралья, пройдя Курск, Воронеж, Москву, Свердловск, Челябинск и Курган. Прошла путь от рабочей-глянцовщицы, курьера губернского отдела юстиции до заместителя председателя Курганского облисполкома, первого начальника Областного статуправления.

Когда время перемен и аппаратной чехарды кончилось, у власти оказались только мужчины – те, кто сумел удержаться на вершине в сложных закулисных играх, не рассчитанных на слабый пол.

Мать и сын

Всю жизнь Варвара Никифоровна Сабельникова была доброй христианкой – честной, целомудренной, смиренной, любящей матерью – исходя не из религиозных принципов, а просто она так жила, для нее это было естественно, это происходило из природы ее существа – доброта, честность.

Мать, наверное, исходя из своего опыта, поняла глубочайшую ошибку, совершаемую всеми родителями во всем мире, когда они прилагают все усилия, жертвуя собой, надрываясь, чтобы обеспечить своим детям спокойную жизнь и материальное обеспечение. Вместо того чтобы закалить их, научить жизни, а не заслонять от нее.

 Если вышло так, что человек рос без отца, то это может сказаться на всей его жизни. Он всегда будет искать среди окружающих кого-то, в ком сможет почувствовать родителя. В друзьях он будет пытаться найти учителя или гуру. Так считают психотерапевты, например, Алексей Мишин – психолог, врач психотерапевт. Так получилось со мной. Мне часто по жизни была необходима твердая рука (авторитет), которая привела бы в порядок мысли. Основная черта моего характера – неустанная деятельность ума и чувства, вечно подвижные, непокорные, беспокойные. Они беспрестанно требуют пищи и только, напрягая все мои духовные силы, в принудительном занятии, я могу укрощать их и подчас даже усыплять. Это нравственный опиум, и я пользуюсь им, как предохранительным средством против моей экзальтации, которую можно вполне при- нять за «горячку». Это состояние у меня давно, участилось уже в зрелом возрасте в 1970–90-х годах. Выход из этого состояния – только время, терпение или если меня, например, что-то возбудит – моя нужность, мягкая похвала, не столь бросающаяся в глаза.

Моя болевая точка – это волнение, с которым мне очень сложно справиться. Даже при незначительных критических ситуациях, я теряюсь и долго прихожу в себя. Не могу переключиться, расхожусь. Прихожу в более или менее нор- мальную форму только после того, как ситуация каким-то образом разрешается, или сама или… Не хладнокровен, излишне эмоционален. Нет твердости духа, рассеянность, мысли бегают, убегают куда-то, потом возвращаются вновь. Мне не хватает характера, той силы и цельности натуры, без которых самые искренние убеждения оказываются шаткими и самые крупные дарования становятся пустоцветами. Так говорят некоторые психологи.

Моя мать отличалась отменным здоровьем и очень редко болела. И только иногда в ее глазах, которые я помнил светлыми и равнодушными, появлялась такая глубокая печаль, что мне, когда я в них смотрел, становилось стыдно за себя и за то, что я живу на этом свете. Я обращал внимание на непривычную для нее медлительность движений, выражение ее глаз, задумчивое и печальное, и ее изменявшийся голос, который, казалось, становился ниже и глубже.

Позже моя мать стала как-то ближе мне. Я узнал также, что она награждена гибким и быстрым воображением, значительно превосходившим мое, и спо- собностью понимания таких вещей, о которых я и не подозревал. Ее превосходство, которое я чувствовал с детства, только подтвердилось впоследствии, когда я стал взрослым. Я понял еще одно, самое важное – тот мир второго моего существования, который я считал закрытым навсегда и для всех, был известен моей матери.

У нас были две раздельные комнаты с выходом в общий коридор. Окна в комнатах очень большие, позже устроили ставни изнутри. Комната матери была большая, моя вполовину меньше. Печка общая, на две комнаты. Особой чистоты в комнатах не было, убираться мы оба особо не любили. Комнаты почти пустые, обставлены списанной казенной мебелью: небольшие деревянные тумбочки, стулья и стол, все с металлическими инвентарными бирками. Однажды мать пригласила печника переложить печь, я оставался дома. По окончании работы печника я приготовил оладьи. Жарил на керогазе, оладьи получились красиво поджаренные, аппетитные. Пригласил печника вместе опробовать оладьи. Начали есть, и оказалось, что корочка-то румяная, а внутри - не пропеченные. Печник рассмеялся и сказал, что я слишком жидким сделал тесто. На этом мои кулинарные опыты прекратились надолго. Но голодным я не оставался, дома всегда была какая-то еда: масло, хлеб и т. п. Первые двадцать лет своей жизни я вообще ел только тогда, когда был голоден, ни определенных часов, ни ритуалов не было. Все на ходу, по ходу.

Иногда мне приходилось обедать у моих немногочисленных друзей, и я восхищался тем, как готовят в настоящих семьях и как приятно там проводят время за общим столом, иногда обсуждая разные вопросы текущей жизни. Как говорят – разные разности. В нашем же доме еда не входила в круг важных ве- щей. Некогда, надо на работу бежать. Я не помню, скорее, не вижу мать в таком виде: за плитой, даже за приготовлением пищи! Иногда мне казалось просто невозможным, чтобы целая человеческая жизнь, со всеми ее возможностями, иллюзиями и надеждами, могла быть сведена к такому бесконечно неинтерес- ному существованию: базар, обед, ужин, уборка квартиры – и больше ничего, никогда, ни при каких обстоятельствах. Было, казалось, только два предмета, которые занимали внимание матери, – необходимость экономии и все, что было с ней связано: цены на мясо, сахар, хлеб.

Она не могла быть «просто матерью». Ее душа не могла вместить еще и быта: уборку квартиры, мытья посуды, стирки, глажения белья. Она всем своим сердцем была на работе, которую очень любила, на которой часто задерживалась допоздна. А в это время дома ее ждал некормленый сын, пустая неприбранная квартира со списанной казенной мебелью.

Вспоминается такой эпизод в нашей жизни (мать работала уже начальником Статуправления в доме по улице Куйбышева). Рядом был двухэтажный жилой дом, в нем жили наши знакомые. Как-то я засиделся у них дома. Получился хороший, теплый разговор с дядей Петей. Так он мне понравился, я был окрылен дружеским разговором. Видно ребенок остро чувствовал отсутствие отца, друга в доме. Ему нужен был человек, которому можно было доверить свои мальчишеские заботы, тайны, посоветоваться, иметь моральную, духовную поддержку и защиту. Очевидно, он дал мне понять, что я могу к ним перейти жить. Я это по-детски воспринял в буквальном смысле. Побежал домой на Береговую. Встретил свою мать и выложил ей, что перехожу жить к дяде Пете. Она остолбенела и впервые при мне разревелась. Как сейчас помню - мы стоим в коридоре, и мать плачет.

Я не владел способностью немедленного реагирования на то, что со мной случалось, своеобразная глухота. Как в нашем кругу говорили: «Длинная шея – долго доходит». Это отдаляло меня от других людей и от жизни с обычными волнениями. Но это случалось не всегда.

До меня дошло, что я совершил страшное дело и тоже разревелся, и стал просить у нее прощение. Так мы долго простояли, обнявшись, пока оба не успокоились. Она посмотрела на меня так, как умела смотреть только она, и глаза ее стали близкими, теплыми и нежными. Потом их выражение медленно изменилось. На этом конфликт был исчерпан, мир восстановлен.

Еще одно воспоминание из детства. Был март 1944 года. Я уже третий день лежал в постели с высокой температурой. Вспомнилась железная кровать со стеганным ватным одеялом красного цвета. У постели стояла мать. Все было пусто и жутко вокруг, все тело болело, голова кружилась, слегка подташнивало, мутило, во рту все пересохло. При «свежей» малярии (первичное заражение) развивается лихорадочная реакция с повышенной температурой 39–41оС. Температура сохраняется 6–7 дней. Сильный озноб, ощущение холода. Больной не может согреться и это заставляет его закрыться с головой одеялом, надеть теплую одежду. Вслед за ознобом очень быстро нарастает головная боль, тахикардия, тошнота. На высоте приступа, когда температура значительно повышалась, больному становилось очень жарко, он сбрасывал одеяло, его мучает жажда, больной сильно потеет. Затем температура критически падает, при этом больной испытывает значительное облегчение. Общая продолжительность одного лихорадочного приступа составляет 6–7 часов. Еще ее называют трехдневной. Все это доподлинно я испытал в те дни. Хуже того, последствия малярии отразились позже, в 1960–70 годы, когда после напряженной работы на КЗКТ у меня произошел нервный срыв. По крайней мере, об этом говорил консультиро- вавший меня солидный профессор Челябинского мединститута (поэтому я говорю об этом). Он рассказывал, что у лиц, перенесших малярию, наблюдаются нарушения деятельности нервной системы, головные боли, раздражительность, быстрая утомляемость. Осложняется тяжелым угнетением деятельности цен- тральной нервной системы.

И вот я лежу тяжело больной, но вдруг глаза медленно открылись. Светлый, непонимающий взгляд остановился на лице матери. Затем глаза закрылись и снова открылись, и очень тихо, так, что трудно было расслышать, я произнес:

«Я понимаю, вижу - это ты… Я очень устал…» «Постарайся заснуть», – сказала мать. «Хорошо», – ответил я.

Хочу отметить, что Курган в то время был окружен болотами. А это пре- красное место для обитания комаров – разносчиков малярии. Поэтому жители города болели этой заразой часто. Лишь только в октябре 1946 года Курганская областная малярийная станция приступила к крупномасштабным работам по выявлению зимовок малярийного комара в городе Кургане и начала борьбу с ними.

Я лежу, болею, а на дворе уже весна. С земли еще не сошел снег, а в душу просится весна… Земля холодна, грязь со снегом хлюпают под ногами, но как кругом все весело, ласково, приветливо! Воздух так ясен и прозрачен, что если взобраться на голубятню или колокольню, то, кажется, увидишь всю вселенную от края и до края. Солнце светит ярко, и его лучи, играя и улыбаясь, купаются в лужах вместе с воробьями. Речка надувается и темнеет; она уже проснулась и сегодня – завтра заревет. Деревья голы, но уже живут, дышат. В такое время хорошо гнать метлой или лопатой грязную воду в канавах, пуская кораблики или долбить каблуками упрямый лед. Хорошо также гонять голубей под самую высь поднебесную или лазить на деревья и привязывать там скворечни. Да, все хорошо в это счастливое время года, в особенности, если вы… здоровы и любите природу.

Выше упомянутый случай говорил, что сердечная близость между матерью и сыном, без сомнения, была. Это очевидно из всего поведения. Я ценил, искал у нее ответы на вопросы, мучившие меня. Главное, что я ценил в ней то, что она от простой рабочей-глянцовщицы, через все жизненные невзгоды, достигла в работе величины регионального масштаба, за уравновешенность, за заботу. Она никогда не отказывала мне ни в чем. Она была не просто мать, а советчик, жизненный пример.

Много лет спустя я понял, что если она и уделяла времени меньше на сына, чем хотелось бы, в этом следует винить жизненные обстоятельства – необходимость ежедневного, всепоглощающего труда, зарабатывать на пропитание и хорошее образование.

Тем не менее, в моей памяти осталось много простых и милых радостей. Невинные розыгрыши. Вечера, когда в сумерках читали книжки, сказки. Ожидание Нового года, когда все вместе мастерили елочные украшения из разноцветной бумаги и подручных средств. Развешивали их на елку (в наших местах это сосенки). А потом сам Новый год!

Когда я немного подрос и встал на лыжи, мы вместе с матерью, бывало, выбирались покататься на них на Увале. Какое приятное чувство осталось в моей памяти после этих лыжных прогулок.

Лыжи глубоко погружались в мягкий, только что выпавший снег, лыжни не было видно, в лесу метель меньше чувствовалась, не мешала. Спустя некоторое время, метель стихла и появилась лыжня, слегка запорошенная снегом. Лыжи легко скользили, и на душе стало как-то легко, радостное настроение охватило меня. Солнце ярко светило, и свет пробивался через ветки сосен, снег искрился под деревьями. Впечатление такое, что я легко скольжу, как бы лечу, быстро, быстро. Далеко-далеко в лесу вдруг что-то прозвенело, – ледяная сосулька упала с дерева.

Снег здесь по-особому бел, березки, будто барышни в подвенечных платьях, а сосны источают пьянящий запах хвои, от которого слегка кружится голова. Скоро понимаешь, что лучшего места на земле нет. А какое состояние души, когда стоят березы с заиндевевшими ветвями, покрытыми пушистыми, искрящимися снежинками мягкого снега. Так и хочется остановиться, задержать мгновение, застыть на месте очарованным увиденным. Радостно и тепло становится на душе.

Вдруг от какого-то незаметного движения березка, стоящая рядом с тобой, вздрагивает и осыпается – какое-то мгновение белый сноп висит перед глазами – белое пушистое облако медленно опадает, последние снежинки, искрясь, падают на плотный наст снега. Это неповторимое зрелище. Рождается на душе нечто светлое, теплое, воздушное, чистое. В душе наступает покой, красота, а кругом безмолвие. Кружат последние снежинки, медленно тают на ладони, потому что морозно и рука уже остыла. Великое везение, когда есть настроение и возможность увидеть и почувствовать подобное!

Снежинки тают на ладони и каждая из них открывает свою тайну. Эти снежинки рождают странные ассоциации, будто ты вместе с ними возвращаешься в прошлое, потом думаешь о будущем, и понимаешь, что связь их неразрывна.

И где я найду слова, чтобы возблагодарить свою мать за все, что она мне дала – жизнь, сочувствие, понимание, вдохновение, и не только мне, наверное, но всем, с кем соприкасалась.

Сын в санатории

Так как ребенок летом оказывался в полном одиночестве, беспризорным, мать пристраивала меня на лето 1944, 1945, 1946 годов в разные санатории. В раннем детстве я переболел бронхаденитом. Поэтому она по договоренности с врачами туберкулезного диспансера отправляла меня в санатории туберкулезного профиля. Это близко и выигрыш большой. Во-первых, сын под присмотром, не болтался неизвестно где и с кем, во-вторых, кормят и ухаживают гораздо лучше.

У меня остались теплые воспоминания о первом санатории под станцией Кособродск Каргапольского района. Санаторий был расположен в прекрасном живописном месте на берегу огромного озера Окуневское. Вокруг сосновый лес. Двухэтажные корпуса для отдыхающих детей находились на пригорке, амбулатория с чудесным пожилым доктором – на опушке соснового леса. А вни- зу, у самой воды Окуневского озера, – одноэтажный корпус, который, казалось, стоял прямо в воде. На юго-востоке от санатория, большое село Острова с церковью. От села озеро полукругом шло на запад и далее на север и восток. Здесь было другое село - Вохменка соседнего Юргамышского района, дворов два- дцать. Около Вохменки озеро, заросшее камышом, сужалось до совсем небольшой протоки. У меня было впечатление, что санаторий находился на ост- рове. Ширина озера напротив санатория 3–4 км. Сколько хватало взгляда, всё было зеркало озера, а на противоположной стороне вдали виднелся лес.

Привозили детей в санаторий по железной дороге от Кургана до станции Кособродск. А там, через сосновый бор по песчаной дороге, через село Вохменка в санаторий. Мне дважды пришлось проводить лето в этом санатории. Один раз мы позже собрались в санаторий, пришлось матери на служебной машине везти меня. Вез нас шофер дядя Костя, бывалый человек, фронтовик. Ехали мы через Введенку сосновым лесом по песчаной дороге, проехали благополучно. Возвращались мы после санатория через Вохменку на машинах до Октябрьского около Кособродска, а дальше поездом в Курган, домой.

Главврачем санатория была симпатичная пожилая интеллигентная женщина. У нее был сын Феликс, лет двадцати пяти. В моем детском воображении он был сильным и смелым, интеллигентным человеком. Защитник младших. Позже я узнал, что он общался с людьми, как сейчас говорят, с криминальным прошлым. Мне не хотелось этому верить. Но вообще-то я не раз встречался с его знакомым, такой приблатненный малый. Он носил с собой финский нож (финку), говорил отрывочными фразами, пересыпанными воровскими словечками, как-то особо щелкал языком и плевался сквозь редкие зубы. В открытом рту сияла на передних зубах золотая фикса, гордость подобного рода людей. Видно я очень хотел, чтобы у меня был защитник, поэтому так и воспринял Феликса. Таким он и остался в моей памяти.

 Один из корпусов для больных находился непосредственно на берегу озера. Окна выходили на озеро. Такое впечатление, что прямо из окна можно было прыгнуть в воду. В жаркие дни тучи комаров мешали спать. Зато тишина необыкновенная. Только по вечерам кричат лягушки, да слышится невыносимый комариный звон. Весь берег озера зарос камышом. Возле корпуса, метров в пятидесяти, чистое место для купания.

За лето было много походов в лес рядом с санаторием. Запомнился один большой поход вокруг озера. Долго готовились, отправились утром. Прошли через Вохменку и лесом рядом с берегом шли до места прямо напротив санатория. Это большое расстояние. Остановились на опушке леса у озера. Приготовили обед и походили рядом по лесу. Вечером развели костер. Было очень интересно. Я вместе с ребятами заготовил себе сосновую палку–трость. Тогда это модно было. Не обдирая кору, вырезали разные орнаменты, змейку, квадратики, кружки. А на костре обжигали, чтобы закоптилось. Это был высший смак, у кого лучше, интереснее рисунок.

В 1949–50 годах я был опять же на лето, при содействии матери, устроен в туберкулезный санаторий, но в Шадринском районе. Он располагался на пригорке в сосновом лесу. Мы с ребятами приходили на танцы и вечера отдыха в соседний дом отдыха, возведенный эвакуированными из Москвы работниками Шадринского автоагрегатного завода. Дом отдыха небольшой, два или три деревянных двухэтажных корпуса, на опушке соснового леса, совсем недалеко от окраины Шадринска и самого завода, не больше 1,5–2 км. А рядом с домом отдыха - многоводная Исеть несет свои тихие, спокойные, чистейшие воды под свисающими ветвями густого ивняка. А за уремой, сколько взор хватает, заливные луга, покрытые густой травой. Небольшой высоты обрывистый правый берег был изрыт норами, в реке водились раки. Нырнешь прямо под берегом, засунешь руку в норку и вот тебе поймал рака. Он клешней цепко кусает, но терпишь боль, ради будущего удовольствия – лакомиться раком. Когда вспоминаешь об этом – тихая радость и умиротворенность, как ни от чего другого.

После войны

1943, 1944 и 1945 годы были очень сложными и тяжелыми.

Лучше всего о жизни Курганской области и областного центра в это время говорят скупые строки ежедневных газет.

Август 1945 г. – бригады монтеров городской электростанции заканчивают освещение улиц Советской и Куйбышева. Начата установка фонарей на улицах Ленина и К. Мяготина.

До 15 сентября  получат  свет  улицы  Рабочая,  Л.  Красина,  М.  Горького, К. Маркса, Н. Гоголя. В этом году затрачено 50000 рублей – сообщает газета Красный Курган.

В борьбе за Кубок области по футболу приняли участие пять команд спортивных обществ – «Самолет» (Курган), «Торпедо» (Шадринск), «Трудовые резервы» (Курган), «Рот-Фронт» (Шадринск), «Увал» (Курган). Победительницей вышла команда «Самолет».

Октябрь 1946 г. – Курганская областная малярийная станция приступила к выявлению зимовок малярийного комара в городе.

24 октября 1946 г. город посетил нарком путей сообщения Л.М. Каганович.

Из-за грязи его машина не смогла проехать от вокзала в центр города.

24 марта 1947 г. Совет Министров СССР за подписью И.В. Сталина принял Постановление «О мерах по улучшению городского хозяйства Кургана». Скорее всего, посодействовал Л.М. Каганович. Постановление отмечает, что областной центр еще не благоустроен, а жилой фонд представляет собой в основном деревянные одноэтажные дома, не имеющие элементарных удобств. Совет Министров обязал отраслевые министерства и ведомства построить в Кургане в течение 1947–1950 годов жилые дома площадью 10 тысяч кв. метров и 14 объектов культурно-бытового назначения.

Уже в 1947 г. Исполком областного Совета народных депутатов определил замостить 25,5 тысяч кв. метров городских улиц от К. Мяготина до Красноармейской и от Красноармейской до Володарского, что даст возможность производить кольцевое движение автотранспорта по городу. Построить 30 тысяч кв. метров деревянных и шлакобетонных тротуаров по улицам Красноармейская, Советская, Ленина, Куйбышева, К. Маркса, М. Горького, Н. Гоголя, Рабочая. Для проведения работ государство выделяло 2116 тысяч рублей – Красный Курган 24 апреля 1947 г.

В мае 1947 года по заданию Управления по делам архитектуры при Совете Министров РСФСР проектный институт «Ленгипрогор» направил бригаду инженеров и архитекторов для составления технико-экономических основ генерального плана города.

9 апреля 1947 г. достигло своего пика наводнение в Кургане. Вода поднялась до отметки 1087 см. Восточная часть города затоплена до улицы Пролетарская. Шевелевка представляет собой сплошное море. Такого наводнения не было сто лет.

7 ноября 1947 г. в день 30-летия Великой Октябрьской социалистической революции пионеры Кургана получили подарок – городской Дом Пионеров, под который отдано здание бывшего театра музкомедии на углу улиц Советской и Володарского (бывший дом декабриста барона Розена). Сейчас здесь детская школа искусств № 1.

В городе три кинотеатра – «Прогресс», «Ленинского Комсомола» и летний кинотеатр «Родина» в городском саду.

Газета «Красный Курган» сообщает, что в декабре 1947 года в магазинах города началась торговля без карточек по единым государственным ценам. К моменту денежной реформы и отмены карточек возросла торговая сеть города. Работают 64 хлебных и продуктовых магазина, 61 палатка, 35 буфетов при столовых.

В последующем начнется ежегодное снижение государственных цен на продовольственные и промышленные товары.

 Статуправление

Сначала немного фактов из истории курганской статистики с сайта Курганстата (http://kurganstat.gks.ru).

«С момента организации области в феврале 1943 года Курганстат был и областным управлением, и комитетом, и подразделением федерального агентства. Сейчас он Территориальный орган Федеральной службы государственной ста- тистики по Курганской области.

Облстатуправление было своеобразным штабом, куда стекалась самая необходимая для принятия управленческих решений информация. Ее получали из первичных бухгалтерских отчетов и в ходе многочисленных срочных и выборочных переписей материальных ресурсов, обследований и расчета данных о численности населения, трудовых ресурсах, оперативных данных о работе важнейших предприятий и отраслей народного хозяйства.

Вся эта работа велась в условиях острой нехватки кадров. Основными инструментами статистиков были счеты и арифмометры. А в качестве транспорта использовалась лошадь. На ней, помимо поездок в глубинку, еще и заготовляли дрова, поскольку в здании Облстатуправления было печное отопление. Позже появился мотоцикл, на котором развозили сводки МРО, а также письма пред- приятиям и организациям. А потом статистики получили полуторку, которая много лет служила им верой и правдой: не только развозила сводки и письма, но использовалась и при заготовке дров, и на вывозке овощей с огородов сотрудников Облстатуправления.

После войны в коллектив статистиков пришла молодежь, окончившая техникумы и институты.

С 1948 года начало пополняться специалистами и районное звено статистиков. Сюда пришли специалисты из Оренбурга, Саратова и других городов, окончившие курсы районных инспектур и разбавившие коллективы, в которых основная масса работников имела четырехлетнее, в лучшем случае – семилетнее образование.

История статистики Курганской области – это творение и плодотворная деятельность многих поколений и многих людей, оставивших свой след в соз- дании, становлении, развитии и совершенствовании зауральской статистики. Развитие ее связано с именами руководителей В.Н. Сабельниковой, В.Е. Владимировым, Н.Е. Маркеловой, М.В. Опариной, Н.Г. Симоновым. Большой вклад в общее дело внесли наши ветераны – Ф.Н. Заверняева, Г.М. Мозговая, М.Г. Нагибина, Г.Я. Рожкова, В.А. Курбановская, Г.И. Шумкова, Е.Н. Мячкова и многие другие».

На этом же сайте сообщается, что в феврале 1943 года в связи с образованием Курганской области были организованы Облстатуправление и Курганская городская инспектура ЦСУ Госплана СССР. Первым начальником статистического управления был Николай Евгеньевич Старков, направленный в Курган из Свердловского статуправления. Начальниками секторов стали статистики из Челябинска. Образовано в марте 1943 года как Статистическое управление Курганской области, находившееся в подчинении ЦСУ СССР. В декабре 1943 года оно влилось в аппарат Уполномоченного Госплана при СНК СССР по Курганской области, руководителем которого был Михайлов (к сожалению, имя отчество не помню). Таким образом, Статуправление, как самостоятельный орган, просуществовало десять месяцев.

В этом же документе далее сказано, что в августе 1948 года вновь образовано самостоятельное Статистическое управление по Курганской области, подчинявшееся Статистическому управлению РСФСР.

Этот вопрос об истории Курганской статистики, мне кажется, требует отдельного, детального разбирательства, с указанием постановлений Правитель- ства и других документов.

В беседах со многими сотрудниками Статуправления в 1980–90 годов и позднее, все единодушно утверждали, что первым начальником Статуправле- ния по Курганской области была Сабельникова Варвара Никифоровна. Особенно твердо об этом утверждала Маркелова Нара Егоровна – зампредседателя облисполкома.

Если заглянуть в личное дело В.Н. Сабельниковой, то в ее анкете найдем следующие должности, которые она занимала в период 1943–1948 годов:

–   3 марта 1943 г. в связи с образованием Курганской области назначена заместителем председателя Курганского областного исполнительного комитета (облисполкома);

–   с марта 1943 по декабрь 1946 года занимала должность заведующей областным бюро по учету и распределению рабочей силы в г. Кургане в ранге заместителя облисполкома;

–   с декабря 1946 по ноябрь 1948 г. – заместитель уполномоченного Госплана СССР по Курганской области.

Итак, в 1948 году было организовано Статистическое управление по Курганской области. С ноября 1948 по январь 1949 года Варвара Никифоровна Сабельникова была назначена исполняющей обязанности начальника статуправления. В январе 1949 года ее утверждают начальником статуправления по Курганской области. Теперь она руководитель федерального уровня.

9

Копия Приказа № 85 от 27 января 1949 года о назначении Варвары Никифоровны Сабельниковой начальником Статистического Управления Курганской области

Наконец-то должны были полностью проявиться все ее лучшие качества. Она получила самостоятельную и в то же время очень ответственную работу. Ничто ее так не воодушевляло, как перспектива работать самостоятельно. Теперь ей предстояло научиться самой и научить подчиненных работать в статистике, вспомнить чему учили в институте, подробнее изучить непосредственно статистику, понять ее главные принципы и обучить коллектив. Ведь статуправление – это новый федеральный орган, созданный на основе аппарата Уполномоченного Госплана РСФСР по Курганской области.

Прежде чем продолжить свой рассказ о статуправлении, вернусь на два года назад в 1946 год. Еще председателем Госплана СССР Н.А. Вознесенским был создан институт Уполномоченных Госплана СССР по важнейшим экономическим районам страны. Они персонально назначались Правительством. Им был придан небольшой, но весьма квалифицированный аппарат. Уполномоченные выполняли наиболее важные, требующие рассмотрения на месте, поручения Госплана и Правительства. Они не подчинялись  местным органам  власти и поэтому могли объективно и глубоко вникать в суть проблемы. Доклады уполно- моченных рассматривались на самом высоком уровне. Их сообщения вооружали Госплан и высшее руководство страны ценнейшим анализом истинного положения дел на местах, особенно в годы войны, повышали научную обоснован- ность планов и оперативность управления экономикой.

После ареста Н.А. Вознесенского, обвиненного в измене Родины, и его расстрела 1 октября 1950 года, институт Уполномоченных Госплана был ликвидирован.

В декабре 1946 года Уполномоченным Госплана по Курганской области был назначен Михайлов, а его заместителем – Варвара Никифоровна Сабельникова. В ноябре 1948  года

Михайлова перевели в Москву в Госплан СССР. Но с семьей Михайловых у Варвары Никифоровны сохранились хорошие теплые отношения. Она, бывая в командировках, заходила к ним в Москве в гости. Так, в 1950 году она, направляясь в Москву в командировку, взяла меня с собой. Позднее я понял, что она брала меня с собой, готовя к поступлению в институт, ведь в следующем году уже окончание школы. Разместили нас в разных гостиницах. Мы еще смеялись над этим. Ее поместили в «Европе», а меня в «Москве».

В один из дней, мы приходили к Михайловым в гости. Несколько дней отдыхали у них на даче в Тарасовке, на берегу небольшой речки, по-моему, Коломне. Рядом с Михайловыми в то время была дача Американского посольства, огороженная сетчатым забором, ухоженная со спортивной площадкой, теннисным кортом, волейбольной площадкой, где оживленно, в приподнятом на- строении, играли в спортивной форме молодые и пожилые люди.

В этот же приезд она собиралась познакомить меня с отцом. Мать обозначила время, мы встретились с ней на Крымском мосту. Она попросила меня подождать на мосту, а сама пошла к нему домой. Через некоторое время она приходит и говорит, что их нет дома. На этом мы и закрыли это знакомство. Подлинных причин этого я тогда не анализировал. Позднее я пришел к выводу – она просто по-женски рассудила, а вдруг она потеряет меня насовсем, но вполне возможны и другие версии. Я бесконечно доверял своей матери, и обсуждений не было.

Но вернемся в 1948 год. Сейчас главная задача Варвары Никифоровны Сабельниковой, как руководителя Статуправления по Курганской области, – создать работоспособный сплоченный коллектив. Ведь в любом деле, все определяют люди, их профессионализм, их опыт, знания, их отношение к делу, которому многие отдали всю жизнь. Мать основное внимание обращала не на частности, а на общий стиль своей насыщенной бурными событиями жизни. Стиль этот, разумеется, был сугубо прагматический – работа и еще раз работа.

Поэтому все действующие лица в основном обыкновенные люди в заурядных, жизненных ситуациях. Поэтому герои – все от мира сего, не подвержены роковым страстям и мучительным сомнениям. Нет эффектных сцен, в которых обязательно проливается кровь, а окружающий мир не кишит подосланными убийцами и негодяями, уродами и дураками, и этот мир не сотрясается полити- ческими скандалами, интригами и заговорами. Она всегда держала в уме ту простую истину, что большинство людей воспринимают мир в черно-белых красках. Большинство из них занято ежедневной борьбой за выживание, и им не до наслаждения радужными переливами быстротекущей жизни. Да и время было такое, что недавно закончилась война, и страна залечивала раны, ликвидировала разруху.

Коллектив Курганского Статуправления формировался постепенно, преимущественно женский. Из мужчин были завхоз Максимов Г.Ф. – крепкий хозяйственник, себе на уме мужчина, шофер дядя Костя на газике, фронтовик, крепыш, весельчак и другие.

Кроме работавших по вольному найму приезжали и молодые кадры по распределению. Впоследствии, некоторые из них выросли в крупных руководителей. Среди них Нара Егоровна Маркелова, выпускницы саратовского вуза: Мария Владимировна Опарина, Таисья Семеновна Никонова. Нара Егоровна Маркелова. Председатель Курганской областной плановой комиссии в 1969–1980 гг., заместитель председателя Курганского облисполкома в 1980–1987 гг., заслуженный экономист РСФСР, Почётный гражданин Курганской области.

10

Нара  Егоровна  Маркелова

Нара Егоровна Маркелова родилась 27 ноября 1927 года в селе Сухмень Половинского района (ныне Курганской области) в семье крестьян. Трудовую деятельность начала в 1947 году в Курганском областном Статистическом Управлении. В 1953 году с отличием окончила Московский заочный статистический институт. С 1966 по 1969 год была начальником Облстатуправления. В апреле 1969 года Нара Егоровна была утверждена председателем Курганской областной плановой комиссии, которую возглавляла 11 лет. Глубокие знания экономики и богатый практический опыт позволяли ей успешно работать над решением различных проблем народного хозяйства области. Она пользовалась заслуженным авторитетом и уважением руководителей, трудящихся области. Под руководством и при непосредственном участии Н.Е. Маркеловой разрабатывались целевые программы социально-экономического развития области, районов и городов, обеспеченные необходимыми материально-техническими ресурсами. С 1980 года на протяжении семи лет Н.Е. Маркелова была замести- телем председателя Курганского облисполкома, продолжая успешно заниматься вопросами социально-экономического развития Зауралья. В эти годы значительно возросли темпы строительства жилья, больниц, школ и детских дошкольных учреждений. В 1980-е годы в среднем за год вводилось по 580 тысяч квадратных метров жилья, в том числе около 200 тысяч в городе Кургане. С 1980 по 1985 годы было введено 16 тысяч мест в детских дошкольных учреждениях. Почти четверть века Нара Егоровна была депутатом Курганского областного Совета народных депутатов. К выполнению депутатских обязанностей относилась с большой ответственностью. За добросовестный труд и высокий профессионализм, за существенный вклад в социально-экономическое развитие области Нара Егоровна награждена орденом Трудового Красного Знамени, двумя орденами «Знак Почёта», медалями «За трудовое отличие», «За освоение целинных земель», «Ветеран труда». Ей присвоены звания «Заслуженный экономист РСФСР» и «Почётный гражданин Курганской области».

Нара Егоровна Маркелова – классический пример красоты русской женщины. В ней совмещались доброта и властный характер, широта взглядов и рациональность поступков. Руководитель регионального масштаба – заместитель председателя облисполкома, председатель областной плановой комиссии и нежная любящая мать. Единственная женщина в числе первых лиц области, занесенных в областную книгу почета. Она пережила на своем посту многих первых секретарей обкома партии. Умная и справедливая в своей мудрости. Если кто-нибудь входил в ее кабинет, то видел, за большим столом сидит пожилая женщина с благородными чертами лица и очень спокойными и глубокими глазами (взглядом), она сразу располагала к себе.

Мария Владимировна Опарина – вслед за Маркеловой Н.Е. возглавила областную статистику и проработала в должности начальника Облстатуправления более четырнадцати лет. Строгий и справедливый руководитель, но нежная и добрая мать.

Бессменный заместитель начальника Статуправления Таисья Семеновна Никонова, состоявшаяся женщина – мать, любящая жена. Она умела подмечать слабости человеческие и дурные свойства, но никогда не смеялась над несчастным, над уродством физическим. В ней было много наблюдательности, с годами обострившейся в связи с ее умением налаживать отношения с людьми, с ходу распознавать, что представляет собой каждый новый человек, чего он ищет в жизни и на что пригоден. У нее, как и у всех, были в сердце светлые и темные углы, возможно, что властолюбие и честолюбие бывали иногда сильнее доброты и любви.

Статистическое управление в конце 1940-х и в 1950-е годы не было в современном смысле демократической организацией. Его работа строилась на основе единоначалия и строгой подотчетности сверху вниз. Однако Варвара Никифоровна Сабельникова, как руководитель, не уходя от личной ответственности за принятое решение, всегда советовалась с подчиненными, стараясь изучить вопрос с разных точек зрения. Когда же решение было принято, она жестко требовала его выполнения и доводила до конца.

Не секрет, что иногда роль партийных организаций сводилась к провозглашению лозунгов и разборке персональных дел. По-своему построили работу в партийной организации статуправления. Партбюро старалось найти свою нишу, определить конкретный участок работы, где партийная организация могла проявить себя наиболее эффективно. Такие участки работы определялись на партсобраниях и заседаниях партбюро совместно с администрацией. Варвара Никифоровна считала, что исключительность коммуниста заключается лишь в его праве больше всех работать, но не командовать судьбами людей, ломая их.

Как руководитель управления Варвара Никифоровна Сабельникова считала своей обязанностью заниматься воспитанием руководящего состава. Полагая, что рыба начинает гнить с головы, непримиримо относилась к фактам злоупотребления служебным положением, зазнайству руководящего состава, нескромному поведению, и особенно невниманию к нуждам подчиненных.

Справедливость, знание людей были ее отличительными качествами. Она обладала довольно-таки твердым характером. Она хорошо знала, чего хочет. Умело и терпеливо добивалась своей цели. Она любила повторять слова Георгия Аполлинарьевича Денисова, первого секретаря обкома партии Курганской области (занимал эту должность с мая 1950 по 2 апреля 1955 года): «Лучше быть первым в захудалом колхозе, чем простым чиновником в преуспевающей организации».

Да, действительно, Варвара Никифоровна Сабельникова была очень амбициозна и всегда стремилась быть первой. Высокие личностные достоинства: скромность, доброжелательность, отзывчивость, большое трудолюбие, властность – вот ее основные черты. Она была человеком расчетливым и порою жесткой, лишенной романтических порывов и предрассудков, что, собственно, и помогло ей выжить в предложенных жизнью отнюдь не благоприятных условиях. Тогда еще не было понятия «деловая женщина», но правило – никогда не заводить романов на работе, партийная этика уже действовала.

Ответственная, требовательная, собранная и работоспособная, она держала слово, выполняя обещанное. В ней было природное обаяние, решительность, готовность сказать не только «нет» (что характерно для чиновников), но и «да». Исполнитель, которому была поручена какая-то работа, был уверен, что он всегда может прийти к своему начальнику, и будет выслушан им без малейшей тени недовольства и досады. Каждое малейшее сомнение обсуждалось, подвергалось строгой критике, весьма часто коллегиально. Дело от таких приемов выигрывало, а начальник при этом лучше узнавал своих подчиненных. Это не было нерешительностью, а было, напротив, желанием отыскать правильное решение, наилучшим образом осуществить его и поставить дело на законную твердую почву.

Всегда в меру своих сил Варвара Никифоровна старалась внимательно выслушать каждого, с кем работала, искала истину в сопоставлении различных мнений, добиваясь искренности и прямоты каждого личного мнения, искать доступные, реальные пути выполнения поставленных задач.

Была непреклонно строга и последовательна, требуя от работников дисциплины, ясного и четкого изложения. Важнее была не столько внешняя дисцип- лина, сколько дисциплина, как внутренняя организация ума и характера. Поэтому она обязательно добивалась того, чтобы все ее поручения выполнялись не по приказу, а по убеждению. Она с презрением относилась к расплывчатым идеям и вялым прогрессивным течениям, она питала страсть к действию.

Она умела сразу и незаметно устанавливать с людьми доверительный, деловой контакт. Многие из выступающих на совещании волновались, это и понятно. Она каким-то особым даром умела чувствовать собеседника, его волнение. И либо одним жестом, либо мягко вставленным в беседу вопросом, могла снять напряжение, успокоить, ободрить или дружески пошутить.

Варвара Никифоровна в своей жизни повидала многое и часто приходила к выводу, что люди ценят и принимают только силу, что злоба, невежество, подлость, злоупотребления, лихоимство почти беспрепятственно властвуют везде и всюду, что произвол проник во все сферы общества. Мы все более любим в себе и уважаем в других одно – силу…

Вот только один пример. Завод напряженно работает. В службе энергетиков завода встречаются два метода работы: один предусматривает жесткий, порою грубый контроль, постоянные замечания, наказания, грубое обращение. Постепенно это входит в привычку. Другой метод: более свободное обращение, начальник спрашивает и выслушивает о трудностях в работе, подсказывает о новшествах, облегчающих и ускоряющих производство работ, контроль за работой производится в более корректной форме, без грубости. Второй метод приносит сначала поразительный результат: он вызывает легкие усмешки, некоторую расслабленность в поведении мастера и рабочих, потом может со временем этот метод приживется.

В то же время мать всегда пребывала в твердом убеждении, что политика и мораль связаны самым тесным образом. Для нее есть добро и есть зло, есть правда и есть ложь, есть истинное и фальшивое, есть черное и есть белое. В ее палитре нет места серому. Она полагала, что если кто и думает иначе, то это потому, что это человек неискренний, непорядочный, а может быть и злонамеренный. Такая убежденность придавала огромные силы, но и в то же время была и большим недостатком, так как лишала гибкости.

Не секрет, что исполнители часто лукавят перед начальством, пользуясь тем, что оно не может досконально знать обстановку на каждом рабочем месте. Она знала практически все инструкции и правила всех отделов и подразделений управления. А, анализируя выводы, сразу видела неискренность подчиненных, заставляя не механически делать работу, а обдумывать получившийся результат, искать ошибку и исправлять сделанное. Она умела дорожить словом, не давая пустых обещаний. Решения всегда принимала обдуманные и взвешенные.

Работа в статистике для Варвары Никифоровны Сабельниковой давала воз- можность собирать, концентрировать в нужной форме и главное - анализировать собранные данные. А также следить и контролировать динамику развития предприятий всей области, всего региона. Варвара Никифоровна вкладывала все свое сердце и душу в любимую работу. Работа – ее единственная страсть.

Как она сама рассказывала: «Строгое соблюдение всех требований статистики, однако, не всегда спасает от ошибочных выводов и заключений. Иногда одно и то же явление даже квалифицированные специалисты, во всех тонкостях знающие статистику, могут объяснить по-разному – принять ложное утверждение и отвергнуть правильное. Принятие утверждения, как истинного, в известной мере зависит от субъективных особенностей исследователя. Осторожный воздержится от принятия утверждения, а смелый примет его. Следовательно, выводы, которые делаются на основе статистических данных, не всегда однозначны. Методы и показатели статистики, рассматриваемые в частном виде, сами по себе безупречны, но каждый из них имеет свои строго определенные условия и границы применения. Нарушение, хотя бы незначительное, этих условий, установленных теорией, выход за их границу, приводят к сбору не достаточно объективной и удовлетворительной, а порой и негодной информации».

Одной из самых замечательных черт характера матери – было умение быстро осваиваться в среде начальствующих персон (Обком, Облисполком, ЦСУ СССР, СУ РСФСР) и среди простых тружеников, работников и домохозяек. Находить и поддерживать общие темы разговора, не роняя собственного досто- инства. Простота общения, без заискивания и пренебрежения мнением других. Умела слушать окружающих, но не всегда слушаться. В то же время могла прямо и резко высказаться без обиняков, не переходя незримую черту неуваже- ния, оскорбления. За это ее уважали и прислушивались к ней.

На протяжении всей жизни она была неутомимой работягой. В то время как многие начальники отдыхали, давая своим помощникам право представлять в их распоряжение цифры и выкладки, она долгие часы проводила в кабинете, изучая документы, чтобы сделать собственные подсчеты, которые все расставляли по своим местам. Захлестнутые потоком приводимых цифр и фактов, многие ее противники не могли противостоять ее напору и компетентности.

Была у нее и одна слабость: она не любила мужчин, которые видели в ней только чиновника. Она женским чутьем ощущала, для кого она только руководящая единица, а для кого сверх того еще и женщина.

Варвара Никифоровна всегда была подтянута, строго со вкусом одета, красиво причесана. Ничего в ней не было служебного – ни в одежде, ни в походке, ни в манере разговора. Она умела быть и удивительно домашней, и деловой до сухости, и яростной до безудержности, но оставаясь нормальным человеком.

Варвара Никифоровна большую часть жизни провела на руководящих должностях, но не обрела вальяжно-начальственных манер. Она не входила в число привилегированных. Она знала, что рубль – это рубль и что его надо заработать ценой пота. И раз судьба привела ее в статистику, Варвара Никифоровна исполняла свои обязанности на этом поприще добросовестно и профес- сионально. Ведь статистика – это, прежде всего, наука, изучающая совокупность методов сбора, систематизации и обработки данных самых разнообразных массовых явлений. Это вместе с тем учение о системе показателей, количественных характеристик, дающих всестороннее представление об общественных явлениях (социальная статистика), о народном хозяйстве в целом (экономическая статистика) и отдельных ее отраслях – промышленности, сельском хозяйстве, транспорте и других (отраслевая статистика).

Статистика – это эффективное орудие, инструмент познания, используемый в естественных и общественных науках для установления тех специфических закономерностей, которые проявляются в конкретных массовых явлениях, изучаемых данной наукой.

Статистика – это также одна из форм практической деятельности людей, цель которой сбор, обработка и анализ массовых данных о тех или иных явлениях. В каждом показателе статистик видит отражение определенных процессов, чувствует пульс жизни. Статистика не имеет дела с отвлеченными числами, каждое число в статистике не просто, а мера определенных явлений или процессов, их показатель. Статистика может быть красноречивой, вдохновляющей, обнадеживающей, убедительной, могучей, успокаивающей и волнующей, призывающей и предостерегающей.

Необходимо отметить, что преданность статистиков своему делу вызывает чувство уважения и даже восхищения, если сопоставить объем выполненных работ и те технические средства (счеты, арифмометры, линейки), которыми они располагали в то время. Это сейчас электронные вычислительные машины, компьютеры, программы, обеспечивающие работы, машиносчетные станции и др. Обилие рутинной работы отталкивало от статистики много способных людей, порождало равнодушие к результатам работы.

Еще Ильф и Петров писали, что статистика знает все. Правда, есть и ирония в этих словах.

Хорошо звучит стихотворение М. М. Избашевой: Статистика каждому очень нужна,

Ведь методов всех – королева она!

Чтобы править хозяйством и жизнью личной, Статистику должен знать на «отлично»!

Запомни же прочно, себя зря не мучая, Все в мире – единство закона и случая! И чтоб нам познать вероятностный свет Другого пути, чем статистика, нет.

(М. М. Избашева – известный советский статистик, соавтор учебника «Общая теория статистики»).

Работала Варвара Никифоровна Сабельникова в присущей ей манере: страстно, энергично и в то же время, когда надо, кропотливо, въедливо и дотошно. Умела сразу подмечать людей способных и талантливых, но зато и спрашивала с них больше и заваливала их работой. Всегда спокойная, хладнокровная, чуждая мелочного самолюбия, она требовала серьезного отношения к делу. Обладала особым умением выслушивать своих подчиненных. Ради дела смело шла на риск, не считаясь ни с чем, будучи уверенной в правоте своего дела.

Вступив в новую для себя и столь ответственную должность, сразу же решила разобраться с состоянием работы начальников отделов и районных инспекторов (только районов было 32), для чего потребовала от них представления обстоятельных докладов. Она умела безукоризненно четко докладывать дела и от своих подчиненных тоже требовала простоты и ясности при изложении обстоятельств дела, без всяких собственных заумных рассуждений.

На этой многотрудной и беспокойной должности в полной мере раскрылся ее организаторский талант. Она была безупречно чистым человеком, умела ценить свое достоинство, отличалась идеальной ревностью к работе и гуманным отношением к людям. Она досконально знала все тонкости работы как плановика-экономиста, так и статистика, умела находить способных помощников. Главным достоинством было умение анализировать отчеты и доклады и делать необходимые выводы. Настоящий человек, на настоящем месте. При этом она строго следила за всеми сводными данными – никакая мелочь не ускользала от ее пристального взгляда. Работники знали, что ни одно допущенное ими нарушение не пройдет незамеченным строгим начальником. В то же время простота общения была ее отличительной чертой.

В это время (1949–50 гг.) дома я никогда ранее ее такой не видел. Она шутила, смеялась, даже иногда напевала. Раньше этого у нее не было, она все время жила, будто в тени какой-то трагедии – не знаю, не умею это объяснить. Я был очень рад этому изменению. И я понял, что именно ее душило до этого, что мешало ей жить полной жизнью – это ее прежние чувства и воспоминания и запас неистраченной силы, той самой, которая позволяла ей пройти через все испытания и не погибнуть. Сейчас она полностью окунулась в свою любимую работу, которая позволила ей порвать с нервными, жесткими 1943–46 годами, когда она работала в облисполкоме и обустраивала свою жизнь в Кургане.

11

Здание  по  улице  Климова,  30  (ранее  улица  Береговая)  в  городе  Кургане,  в  котором  в  1943–1947  годах располагалось  статуправление,  2013 год.

Сведения о работе всех предприятий, организаций, колхозов и совхозов собирались в районных службах (количество засеянной пшеницы, ржи, ячменя), обрабатывались, анализировались и докладывались руководству области и на- правлялись в Статуправление РСФСР и Центральное статистическое управление (ЦСУ) СССР. Существовала система – каждая организация составляла квартальные и годовые статотчеты по стандартной форме, разработанной ЦСУ СССР, в определенные сроки и направляли в Статуправление, где собирались, группировались в аналитические сборники края, области, города.

 12

Здание  в  городе  Кургане  по  улице Куйбышева,  45,  в  котором  в  1947-1968  годах  располагалось  Статуправление,  2011  год.

Приходилось настаивать перед начальством на предоставлении новых, более комфортных площадей в связи с увеличением нагрузки и, соответственно, штата. Первое помещение предоставили Статуправлению на улице Береговой (ныне Климова), дом 30 (угол Береговой и Кирова). Небольшой двухэтажный деревянный дом. Отопление печное. Вода из колодца во дворе дома. Туалет на дворе. Сидели очень плотно, образно говоря, друг на друге. Здесь Управление располагалось до 1947 года, пока не случилось большое наводнение в Кургане. В связи с этим Статуправление переселили сначала в Облисполком, а затем вы- делили новое место уже на пересечении улиц Куйбышева и Томина, дом в усадьбе бывшего до революции 1917 года купца и одно время головы города Шветова, напротив завода деревообрабатывающих станков (ЗДС). Ныне это ад- рес: улица Куйбышева, 45. В здание на улице Красина между Советской и М. Горького Статуправление перебралось в 1967–68 годах. В июле 1989 года Статуправление переехало в новое здание по улице Горького, 40. Оно было построено с учетом всех потребностей статистиков.

13  

Здание  по  улице  М. Горького, 40,  где  располагается  территориальный  орган  государственной  статистики  в  настоящее  время,  2012  год.

Варвару Никифоровну Сабельникову освободили от занимаемой должности начальника Статуправления по ее личной просьбе, по состоянию здоровья и в связи с уходом на пенсию 14 марта 1958 года. Статистике она посвятила более 10 лет. За это время Варвара Никифоровна сумела оставить заметный след в работе, проявить себя человеком опытным и деятельным, прямым и честным, бескомпромиссным и неподкупным. Как опытный администратор понимала, что эффективность работы коллектива зависит от четкой деятельности всех подразделений, строгой дисциплины. Поэтому много сделала для наведения порядка и ясности в делопроизводстве.

Монопольность государственной статистики в условиях жестко волевого управления экономикой и обществом привело к тому, что статистика оказалась

«подмята» государственной бюрократической машиной. К тому же это усугублялось пренебрежением к истине, которое негласно процветало в нашей государственной статистике, а смириться с этим думающему человеку невозможно. Ценились только те показатели, которые обеспечивали «лакировку» действи- тельности. Кто не делал нужное, под разными предлогами убирали. В частности, это коснулось и Варвары Никифоровны. Ее отправили на «заслуженную» пенсию. Она, возмущаясь, говорила: «Как они не понимают, что мы тоже болеем за область, ищем разные методы, подходы, делаем все возможное. Но, вероятно, что-то сделали не так, что-то не смогли».

14

Варвара Никифоровна  Сабельникова,  город  Курган,  1970–80  годы.

Жизнь и судьба Варвары Никифоровны

Никто не может знать, какая судьба его ждет, с какими людьми суждено будет встретиться и с кем расстаться. И как долго будет она длиться. В чем его предназначение, где его место в жизни. Какие его ждут беды, и возможно ли будет их избежать. В чем его счастье и когда оно встретится на его пути. Но, находясь на заслуженной пенсии, можно с высоты прожитых лет увидеть весь свой путь в этом мире и попытаться осмыслить важные события своей жизни.

Да,  Варвара  Никифоровна  успела  рассказать  о  своей  жизни  своему  сыну, вспомнить не только работу, но и своих родных.

Обратимся же к памяти. Вот из далекого пространства начинает медленно приближаться тот мир, в котором прошли детство и первые годы ее молодости. Она старалась удержать эти видения, но они исчезали и появлялись опять, то расплываясь, то снова возникая с необыкновенной отчетливостью и скрываясь потом в густой листве сада или темнея в наступающих сумерках. Слава Богу, что в моей сыновней памяти остались ее воспоминания, которыми она поделилась.

В декабре 1906 года в средней, довольно-таки бедной, крестьянской семье, родилась девочка. 5 декабря была записана в метрической книге и, как принято было раньше, согласно церковному календарю, наречена Варварой в честь святой Варвары Великомученицы. Так что точный день своего рождения она не знала, по крайней мере, она так сама говорила.

Отцу Варвары Никифировны, Никифору Яковлевичу Сабельникову, тогда было 46 лет, а матери, Наталье Николаевне, – 26 лет, когда они приехали из деревни и поселились на юго-западной окраине Курска, на улице Литовской, 114.

Никифор Яковлевич Сабельников с 1904 по 1912 год находился на Русско-Японской войне. По приходу из армии, работал вагоновожатым Курского трамвая. С 1918 года народный судья, позднее член Губнарсуда. Высокий, худой, подтянутый он всегда вносил в семью спокойствие и размеренность. Работал он много, с утра до позднего вечера, никогда не вмешивался в жизнь своих детей, хотя был чувствителен к их настроению. Он был их учителем и излагал свою несложную философию так: «Никому верить нельзя, мир построен на зависти, ненависти и страхе перед силой, и надо жить так, чтобы быть готовым к тому, что завтра, может быть, тебя не станет, как на войне». В январе 1920 года Никифор Яковлевич умер. Об отце мать почти ничего не рассказывала.

15

Курская делегация  на ХIII  Всероссийском  и  IV  Всесоюзном  съездах  советов,  Наталья  Николаевна Сабельникова  крайняя  справа  в  верхнем  ряду,  с  бумагами  в  руке,  город  Курск,  15  апреля  1927  года.

Мать Варвары Никифировны, Наталья Николаевна Сабельникова, была женщина с темпераментом и сильным, твердым характером. В своем кругу пользовалась большим авторитетом. Наталья Николаевна до 1904 года была домохозяйкой. С 1904 по 1912 год, в период ухода Никифора Яковлевича Японскую войну, вела мелкую бакалейную торговлю на средства своей тетки. В 1912 году тетка взяла обратно свои деньги и Наталья Николаевна прекратила торговлю. До 1920 года, то есть до смерти своего мужа, она снова была домохозяйкой. С 1920 по 1930 год Наталья Николаевна работала последовательно в госпитале, на кожевенном заводе и спиртзаводе. В 1930 году умерла.

Неграмотная, она обладала напором и недюжинным темпераментом, благодаря чему была избрана депутатом ХIII Всероссийского съезда народных депутатов, на что имеется фотография от 15 апреля 1927 года, хранящаяся в семейном архиве. Наталья Николаевна работала на Втором государственном кожевенном заводе, который находился почти рядом, на Первой кожевенной улице, позже – инспектором Горсовета.

Всю жизнь Наталья Николаевна была доброй христианкой – честной, целомудренной, по-своему любящей матерью, исходя не из религиозных принципов, а просто она так жила, для нее это было естественно, это происходило из природы ее существа – доброты, честности.

Время было тяжелейшее. Все выдавалось по карточкам, да и те, бывало, не удавалось отоварить. В городе голод, холод, грабежи, разруха. Ходить по ночным улицам было крайне небезопасно. Еды не хватало.

16

Варвара Сабельникова 7  лет.

Жили скромно, почти бедно. Около дома был небольшой сад. Семья была большая - пять девочек: Варя 1906 г. р., Дуся, Женя 1910 г. р., Ольга 1912 г. р., Нина 1916 г. р. и один мальчик Сергей 1918 года рождения. Варя была первым ребенком в семье, а, значит, старшей из детей, естественно ей больше и доставалось работы и заботы. Все хлопоты по дому были на ней: и за младшими присмотреть, и постирать, и еду на всех приготовить. Вместе с тем, это развивало чувство ответственности за их поведение и самостоятельность. Позднее, когда она приобрела полную самостоятельность, как говорят, встала на ноги, у нее проявилось чувство обязанности помогать своим родственникам. Перед самой войной она пригласила на жительство в Челябинск сестру Ольгу, затем брата Сергея. Но об этом расскажу несколько позже.

Детство прошло в суровых лишениях и тяжелом труде. Только при подобных обстоятельствах могли вырабатываться такой сильный характер и та энергия в преследовании намеченной цели. Серьезная Варя друзей и подруг среди сверстников особо не имела. Она жила непосредственными впечатлениями, по- требностями и стремлениями своей детской природы.

С 1914 по 1918 год Варя училась в начальной школе.

Как бы там ни было, а возраст брал свое. Шумные детские игры развивали воображение и потребность к деятельной жизни. Постоянное общение детей между собой вырабатывало самообладание и чувство общности между собой. Подрастая, дети стали убегать со своими сверстниками из казавшегося им скучного двора на улицу, на просторы полей и в Соловьиную рощу, в которой росли величественные дубы и красавица кудрявая ольха. Наверное, поэтому возникла поговорка – поет, как Курский соловей. Как тут не вспомнить о ле- гендарной певице, красавице Надежде Васильевне Плевицкой, которую  сам царь называл Курским соловьем. За Соловьиной рощей не слишком быстрый, не широкий, с какой-то необыкновенной красотою, тихо и плавно несет свои воды величественный и задумчивый Сейм, берега которого покрыты зеленой порослью.

17

Свято-Троицкий  храм,  город  Курск,  наши  дни.

Сабельниковы жили совсем не далеко от Соловьиной рощи, в конце улицы Литовской, что на юго-западе города Курска. В начале этой улицы, в районе улицы 1-й Кирпичной, стоял Свято-Троицкий храм. Параллельно Литовской протекал небольшой приток Сейма – речка Тускарь. Даже была Стрелецкая набережная.

Когда дети стали подрастать, у каждого были свои деревца и кусты ягод, за которыми надо было ухаживать. И об учебе думать было тяжело. Кто будет помогать по хозяйству. Еле-еле умолила Варя своих родителей, сколько слез пролила, чтобы они отправили ее на учебу в школу. А уж какое воспитание в бедной  многодетной семье  детям давали…  Правильное,  конечно, воспитание  – труд и еще раз труд и подзатыльники, если кто ослушался. Наталья Николаевна всегда отличалась крутым нравом, решительным характером. Однажды за столом, что-то пошло не так, и Варе досталось крутым кипятком. Шрам на шее остался на всю жизнь, хорошо под воротником он не бросался сильно в глаза.

 18

Сабельниковы:  сидят  (слева  направо)  Сергей  Никифорович,  Евгения  Никифоровна,  Варвара  Никифоровна;  стоят  (слева направо)  Ольга  Никифоровна,  две  двоюродные  сестры,  Нина  Никифоровна  (крайняя  справа),  1930-е  годы.

Ситуация в семье резко изменилась в январе 1920 года, когда умер отец, Никифор Яковлевич Сабельников. Материальные условия семьи резко ухудшились, надо было зарабатывать на жизнь. В семье мал мала меньше. Самому младшему, Сереже, два годика, остальным чуть больше.

Трудовая жизнь Варвары началась с 12 лет, в 1918 году. Первые 3 года с ранней весны до поздней осени она трудилась на бахчах, работала в складах, убирала и сортировала овощи, была сезонной рабочей Треста городского хозяйства. Потом с февраля по август 1922 года она работала курьером губернского Отдела юстиции. А с августа 1922 года устроилась на 2-ой Государственный кожевенный завод глянцовщицой в хромовое отделение. Там было вредное производство, поэтому платили больше.

На заводе Варвара проработал до сентября 1925 года. Так в ее анкете появилась запись: «социальное положение – рабочая». Строка в анкете «рабочая» сыграла огромную роль в ее дальнейшей жизни. Когда Варвара Никифоровна работала на заводе, она сделала еще один самостоятельный шаг – вступила в комсомол. Членом комсомола она была с 1924 по 1933 год.

Работая на заводе, ухаживая за младшими, Варвару не покидала мысль продолжить учебу. В 1925 году Курским Губотделом союза кожевников она была командирована на Воронежский Рабфак учиться (так мать сама мне рассказы- вала). Тяга к знаниям была настолько велика, что она в 18 лет, оставив мать, сестер и брата, уехала в сентябре 1925 года в далекий Воронеж поступать на рабфак (рабочий факультет).

К концу 1920-х годов заканчивается восстановительный период в стране, и ВКП(б) берет курс на ускоренную индустриализацию промышленности. В то же время по всей стране началась кампания – «все на учебу». Распоряжением Наркомпроса от 10 мая 1927 года открываются курсы по подготовке для поступления в вузы и рабфаки лиц из рабочих и крестьян, не получивших в свое время достаточного образования. И вот, благодаря упорству, целеустремленности и железной воле, курская глянцовщица кожевенного завода Варвара Никифоровна Сабельникова поступила-таки в 1925 году в Воронеже на рабфак.

Не совсем верно говорить, что она «выбилась в люди» совершенно самостоятельно. Моральная поддержка и вера в нее матери были существенным подспорьем, которое она взяла в жизненную дорогу, покидая родной дом в Курске. Я думаю, родители смогли передать ей чувство долга и человеческого достоинства, несмотря ни на что, воспитать в ней стремление к образованию (может и не непосредственно), несомненно, трудолюбие и самоотверженность в избранном пути. Училась она с большим удовольствием, даже с жадностью, всегда хотела узнать что-то новое. Старалась не пропускать ни одной лекции, ни одного практического занятия, просиживая над книгами и конспектами дни, а перед зачетами и экзаменами еще и ночи. Она спешила как можно больше узнать, прочитать и стала чувствовать себя увереннее. Не одна она, а все так жили и учились тогда.

Студенческая юность совпала с годами первой пятилетки (1928–1932). Было удивительное время всеобщего энтузиазма. Уже сама поездка из Курска в Воронеж осенью дала ей представление о том, что происходит с людьми и страной. Еще не отступил хаос от гражданской войны. Разруха, безнаказанность грабежей, разрушений, убийств и насилий с одной стороны, а с другой – огромный энтузиазм простых тружеников.

Первое время в Воронеже было очень тяжело – новый город, новые люди, полностью незнакомая обстановка. Приходилось перебиваться случайными за- работками, на помощь из дома нечего было рассчитывать. Помощь приходила от теток – сестер матери.

19

Варвара Никифоровна Сабельникова  (слева)  с  подругой  во  время  учебы 

на рабфаке,  город  Воронеж,  1926  год.

Тетя Настя, золотые руки, швея. Сестра матери Настя и ее дочери, одна из них Дуся. Обшивала всех наших сестер, как нынче бы сказали – спонсор матери моей. Она и в Воронеже, и, впоследствии, в Москве помогала моей матери. Тетя Клава, Клавдия Александровна Михайлевская, дочь Рита Нечаева.

Они жили получше и иногда помогали, чем могли, и материально, и морально. Помощь они оказывали и, когда мать поступила в Москве в институт. Теплые, родственные отношения сохранились надолго. Уже, будучи в Кургане, работая в Статуправлении и выезжая в командировки, моя мать бывала у них в коммунальной квартире в Дегтярном переулке, дом – Широкий колодец.

Но, несмотря на все трудности, она выдержала. Особенно ей запомнилось окончание рабфака. «Не буду грешить против истины и утверждать, что законспектировала дословно речь нашего наставника рабфака, или же запечатлела ее в памяти слово в слово. Но обстановку, в которой она произносилась, и смысл ее я действительно отчетливо помню», – так рассказывала мне мать впоследствии.

В окно светит солнце сквозь листву деревьев. Лица однокашников застыли во внимании к происходящему. И вот наставник начинает свое напутствие выпускникам:

«…Скоро вы окончите рабфак и получите «аттестат зрелости» – начал наставник. - Много это или мало? Много, если смотреть на окончание рабфака как на первый серьезный успех в вашей жизни. Много, если иметь в виду, что вами получен фундамент для возведения дальнейшего образования. Много, если учесть, что за годы, проведенные здесь, каждый из вас раскрыл задатки яркой, одаренной личности.

Не секрет, что за время жизни каждому из нас выпадает большое количество встреч, знакомств, привязанностей, симпатий, приобретений, как, впрочем, и расставаний, и разочарований, разрывов, потерь. И, наверное, можно считать, что повезло, если на жизненном пути появлялись такие люди, встречи с которыми оставляли в душе свой след навсегда. Я не имею в виду в данном случае родителей, семью и не намерен предлагать сходу «делить мир на своих и чужих». Речь идет о посторонних нам людях. Знакомство с ними может сыграть решающую роль в судьбе, определить в юности выбор профессии, способствовать заимствованию нравственных ценностей, манеры жить, формированию жизненных ценностей, внести важные коррективы в формирование характера, личности. Главное, что «образ мыслей и чувств» этих людей запечатлелся в нас навсегда, и они сначала явно, а, впоследствии, неявно сопровождают нас по жизни. Это и есть учителя в высоком смысле слова…

«… И в то же время, – продолжал наставник, – получить среднее образование – это еще недостаточно, чтобы полностью выявить свою индивидуальность и стать полезным членом общества. Да и есть ли здесь вообще какой-то предел? Одни из вас пойдут учиться дальше, другие пойдут служить (да и тоже учиться) в армии, третьи начнут работать. Но и для тех и для других процесс образова- ния не будет прерван. Вам предстоит и дальше образовывать, отесывать, делать себя. И не только как специалиста на избранном поприще. Древняя пословица гласит: «Будь тем, кем хочешь казаться». А каждому из вас, друзья мои, я уверен, хочется слыть в той среде, в которой предстоит жить и трудиться, всесторонне полезным и приятным в общежитии человеком. У вас и семья, и смею надеяться, рабфак воспитали трудолюбие, порядочность, заложили основы нравственного поведения. Скоро эти свойства души подвергнутся самому стро- гому испытанию – испытанию жизнью. Вам предстоит в очень непростых условиях определить, где проходит граница между добром и злом, какой поступок вписывается в рамки морали, а какой нет. Не раз вы станете перед выбором: близкое вашей душе, полезное народу дело или сиюминутная выгода, материальная корысть. И чтобы не ошибиться в выборе, не потерять своего лица, не переставайте образовывать себя».

После этого монолога наставник предложил желающим высказаться, и время до звонка пролетело незаметно.

Мать долго находилась под впечатлением напутствия, полученного перед близким выходом в такую новую и такую многообещающую жизнь. Размышляя над формулой «Будь тем, кем хочешь казаться», протянула от нее логическую цепочку к лозунгу «Познай самого себя». Этот лозунг она взяла себе за основу.

Мать понимала, что патриотического энтузиазма и политических пристра- стий недостаточно, чтобы прокормить человека и, с конца 1928 года, перед ней встал вопрос о выборе своего поприща в жизни. Возвращаться домой в Курск не имело смысла, и она выбрала путь вперед – Москва, высшее образование, и что есть в стране – Плехановский институт. Она была весьма амбициозна и по- тому не могла думать ни о чем, кроме «Плехановки» – высшая планово- экономическая школа страны. «Рассматривала это просто как самое лучшее, – вспоминала она, – и если хотела чего-то добиться в этой жизни, я должна была туда поступить». И это действительно было необходимо, потому что в те годы только высшее образование позволяло достойным молодым людям подняться над своим происхождением и общественным положением. Разумеется, при наличии стипендии. Ведь родные никогда не смогли оплатить большие расходы ее четырехлетнего обучения. Отец давно уже умер. Она выбрала именно этот институт еще и потому, что этот путь соответствовал настроениям практичной девушки, понимавшей, что, будучи специалистом в данной сфере, она без особого труда найдет себе работу в стране, которая избрала путь индустриализации после разрухи и гражданской войны.

В сентябре 1928 года Варвара Никифоровна поступила в плановый институт имени Плеханова в Москве, знаменитая «Плехановка». Как-то я задал матери вопрос: «Как ты из такой почти деревенской окраины, с кожевенного завода, решилась уехать учиться неизвестно куда, не близко ведь Воронеж, Москва?» Она мне ответила: «А, знаешь, время такое было – кожаная куртка, на голове красная косынка, а в руках револьвер и вперед!» Как тут не вспомнить слова Лебедева-Кумача из песни:

Наш паровоз, вперед лети, В коммуне остановка!

Другого нет у нас пути, В руках у нас винтовка!

20

Варвара  Никифоровна  Сабельникова  в  период  учебы  в  институте  имени  Плеханова  в  Москве,  1928–1931  годы.

Так началась ее жизнь и учеба в Москве. 1920–30-е годы – время пуританства, те же короткие прически. Заботиться о внешности, мечтать об удовольствиях считалось мещанством. Девушка – это, прежде всего, хороший товарищ. Ценилась мужественность. Молодые люди независимо от пола обязаны быть твердыми, энергичными, уверенными в себе. Сексуальность – не тема для обсуждения.

Но она не в силах была скрыть своей женственности, желания любить и быть любимой. Вот и будет она разрываться между желанием ни в чем не уступать сильному полу и неосознанным стремлением встретить настоящего мужчину, рядом с которым почувствует себя спокойно и надежно.

21

Плановый  факультет  «Плехановки»,  2-ой  курс,  вторая  слева  в  нижнем  ряду  Варвара  Никифоровна  Сабельникова,  четвертая  слева  -  подруга  Симочка,  город  Москва,  май  1930  года.

В 1931 году произошло несколько важных событий в жизни Варвары Никифоровны. В мае она была принята Ленинским райкомом ВКП(б) города Москвы кандидатом в члены партии. И в этом же году окончила институт по специальности плановик с отличием.

В институте Варвара Никифоровна познакомилась со своим будущим мужем Игорем Валерьяновичем Комаром, тоже студентом «Плехановки». В 1931 году они поженились.

После окончания института их обоих оставляли в Москве работать в Госплане СССР, но они попросили распределить их на Урал. В июле 1931 года мать назначили экономистом Уралплана в г. Свердловске Уральской области. В сентябре родился сын Владимир. Молодой семье дали квартиру в доме по улице Пушкина, 14, напротив Обкома партии в самом центре города. Дом стоит и сейчас – это напротив Центрального почтамта. Небольшая, тенистая улица, между проспектом Ленина и улицей Малышева.

Молодые супруги полностью, как говорят, с головой погрузились в работу. Мать мне рассказывала, что однажды им срочно нужно было на работу, и они оставили меня одного, я, видно, спал. Через некоторое время ей на работу позвонили соседи по дому и сообщили, что в квартире кричит ребенок. Она прибежала домой, а я неистово кричу, плачу, весь аж посинел. Еле успокоила меня мать.

22

Третий  или  четвертый  курс  «Плехановки»,  в  центре  сидит  Игорь  Валерьянович  Комар,  непосредственно  за  ним  стоит  Варвара  Никифоровна  Сабельникова,  город  Москва,  1930–1931  годы.

Но семейное счастье продолжалось недолго – они расстались. Причин рас- ставания мы не обсуждали. Игорь Валерьянович Комар вернулся в Москву. О дальнейшей судьбе его я ничего не знал вплоть до окончания института и направления на работу под Москву в Обнинск, на первую в мире атомную станцию.

В 1957 году мы вместе с моей женой Людмилой Иннокентьевной договорились по телефону с Игорем Валерьяновичем Комаром встретиться. В то время он жил в Москве, Малая Калужская улица, дом 12, квартира 47. Подойдя к дому, мы обратились к консьержке: «Как пройти к Комару И. В.» Она рассказала, добавив, что вот только, что вышла из квартиры его супруга?! Встретил нас Игорь Валерьянович хорошо. Поговорили немного о моем назначении в Обнинске. В силу своего характера и предубеждения, считая себя вполне самостоятельным, я отверг в категорической форме, не раздумывая, все предложе- ния о дальнейших контактах. На прощание он подарил мне свой труд – книгу о Свердловске, с дарственной надписью от отца – сыну. Намного позднее, я пожалел о своем поведении. Он не виноват передо мной, это жизнь. А человек он интересный, скорее надо было не разрывать контакт с ним. Кстати, в Обнинске, работая на первой в мире АЭС, я был вызван в горком партии, и мне было предложено возглавить комсомольскую организацию головного НИИ. После долгой беседы я отказался, мотивируя отказ желанием идти дальше по научной работе. Только намного позже, повзрослев, отойдя от детской предубежденности в вине отца, я понял, что это отец через секретаря горкома пытался устроить мою жизнь в Обнинске. В процессе написания воспоминаний о матери, сопоставив все детали тех лет, я понял, что я не прав. Начал искать данные по отцу в интернете. Нашел только сухие фразы энциклопедии:

«Комар Игорь Валерьянович родился 20 августа (2 сентября по н. ст.) 1907 года в Москве. Советский экономико-географ, доктор географических наук (I960). Окончил Московский плановый институт. В 1931–1943 годах работал в плановых и хозяйственных органах Урала по развитию и размещению энерге- тики и промышленности района. Начальник комплексной экспедиции в Верхнее Прикамье (1944–1945). Старший научный сотрудник Института географии АН СССР (с 1945). Основные труды по экономике, географии Урала, комплексному освоению его естественных ресурсов, а также по общим теоретическим и региональным вопросам экономической географии, проблемам рационального использования природных ресурсов. Разработал концепцию ресурсных циклов. Соч.: Коми-Пермяцкий национальный округ, М. – Л., 1948 (соав- тор); Урал. Экономико-географическая характеристика, М., 1959; География хозяйства Урала, М., 1964; Географические проблемы развития крупных эко- номических районов СССР, М., 1964 (соавтор); Урал и Приуралье, М., 1968 (соавтор); Проблемы повышения эффективности обмена веществ между обще- ством и природой, в кн.: Природные ресурсы и экономическая география СССР, М., 1971».

Сейчас я говорю: хорошая была бы семья. Но… бы!? Все ушло в прошлое, одно воспоминание.

После развода мать не могла оставаться в прежней квартире и обстановке. Крушение брака оставило глубокий шрам на всю жизнь. Развод – это было нечто неприемлемое и для семьи, и для знакомых. Она не из тех, кто опускает руки и покорно признают свое поражение. Она умела хладнокровно и тщательно рассчитывать свои действия, ум ее работал четко, а жалости она не знала. Держалась она потрясающе, этого у нее не отнимешь. У нее огромная сила воли, она прекрасно владела собой. Это она защищала себя. Она всегда делала так, как ей надо. Она очень любила себя и видела во мне себя. Она не признавала других мнений кроме своих.

Она осталась без мужчины и любви, с маленьким ребенком на руках. Ей не было и тридцати лет, надо было продолжать жить. Приходилось в одиночку, с маленьким сыном на руках начинать новую жизнь, совсем не похожую на ту, что только что оборвалась. Ей предстояло выстоять и пережить все тяготы последующих лет. «Вообще считаю из жизненных уроков надо извлекать позитив, а не ныть по любому поводу. Временами себя бывает жалко. Но постоянно жалеть себя нельзя. Жалость – разрушительное чувство. Даже когда хочется, чтобы тебя пожалели другие, жалеют, большей частью, совсем не те», – рассказывала она впоследствии. Мать была сильной женщиной. Развод ее не сломил. Она еще больше окунулась в работу. Она была трудоголиком. Она была удивительной женщиной.

 23

Институтские  подруги.  Вторая  слева  Варвара  Никифоровна  Сабельникова,  четвертая  слева  –  подруга  Симочка,  город  Москва,  19  февраля  1931  года.

Самое грустное в этом трагическом событии, что отец изменил матери с ее близкой подругой, с которой они вместе учились в институте в одной группе (есть фото бывших подружек). Отец долго и настойчиво извинялся, просил прощения. Она отвергла все извинения, материальную помощь в воспитании сына. Гордый поступок амбициозной женщины. Позднее, бывая в Москве в ко- мандировках, мать встречалась с семьей отца, ведь они вместе учились в одной группе, с супругой были подругами. Когда подошло время поступать в институт, после окончания 9-го класса, она взяла меня с собой, для встречи с отцом. В условленный день поехали на встречу. На мосту по дороге она остановила меня, сказав, что сходит одна проверит дома ли хозяева. Вскоре вернулась и сказала, что их нет дома. Так она и не решилась отпустить меня учиться в Мо- скве. Это я понял позднее.

После развода отец вернулся в Москву и там женился на подружке матери. По слухам, у них сын Юрий, значит мой брат по отцу. Что ж – «Времена не выбирают, в них живут и умирают», – философски рассудив, сказал советский поэт Александр Семенович Кушнер.

Мать проработала в Уралплане до февраля 1934 года и была откомандирована в Облплан г. Челябинска в связи с разделением Уральской области в этом же году. Жилье нам предоставили в двухэтажном на два подъезда брусчатом доме на улице Воровского, 26, рядом с трамвайной остановкой. Это недалеко от центра, в юго-западной части Челябинска.

  24

Город  Челябинск,  улица  Воровского,  26,  наши  дни.

За нашим домом - пустырь, а за ним - железнодорожная ветка. За ней на юго-восток – Медгородок. Все эти события и обстановку я уже воспринимал и отчетливо помню. Запомнилось, как однажды на пустыре перед железной дорогой остановилась воинская часть с кухней, палатками и солдатами с винтовками и снаряжением. Вдоль дороги стояли бани, склады и другие сооружения. Чувствовалось скорое приближение войны.

25

Владимир  Сабельников,  город  Челябинск,  19  июня  1938  года.

Квартира была трехкомнатная с кухней. Одну комнату занимала одинокая женщина – тетя Клава. Жили дружно. Мать надолго сохранила хорошие отношения с тетей Клавой. Даже когда мы переехали в Курган, они переписывались с ней. Здесь мы прожили до 1941 года.

Поначалу трудовой путь Варвары Никифоровны в Челябинске развивался неспешно, но последовательно. В декабре 1937 года ее назначают исполняющей обязанности начальника спецсектора Облплана. С июня по сентябрь 1938 года – экономист спецотдела Облисполкома. На работе она проявляла инициативу, большую работоспособность и выдержку, скромность, доброжелательность, отзывчивость и властность, что не осталось незамеченным начальством. Работала в присущей ей манере: страстно, энергично, и в то же время кропотливо, въедливо и дотошно вникала во все детали, порученной ей работы. Она умела безукоризненно четко докладывать суть дела, просто и ясно, без всяких собственных заумных рассуждений. Выжить в аппаратной среде и продвинуться по карьерной лестнице женщине, да еще с малолетним сыном, в те годы было очень непросто. Иерархия чинов была нерушима. Начальники, конечно, были разные, но мало кто терпел самостоятельных подчиненных. Как правило, попытки высказать собственное мнение пресекались. Более всего ценились дисциплина и послушание, умение угадать, чего желает непосредственный начальник. Варвара Никифоровна как-то интуитивно «угадывала», с кем и как следует себя вести. Она воспитывала свой характер в недрах аппаратной рабо- ты исполкома. Она обладала огромным тактом, вкусом, была благородной, по- женски привлекательна. Она умела создавать вокруг себя особую атмосферу искренности, простоты и спокойствия. К своей силе убеждать она теперь присоединила умение ловко маневрировать. Именно благодаря своим личным качествам она обратила на себя внимание.

Резкий карьерный скачок произошел, когда ее приметил председатель Облисполкома. Он обратил внимание на молодую сотрудницу с многообещающими профессиональными задаткам и неистощимой энергией. Недолго думая, он сделал ее своим помощником. В сентябре 1938 года она официально была назначена помощником председателя Облисполкома. В этой должности проработала до декабря 1941 года. В апреле 1939 года произошло еще одно знаменательное событие – принятие уже в члены партии Советским райкомом ВКП(б) в парторганизации Облисполкома.

В декабре 1941 года ее назначили помощником первого секретаря Челябин- ского обкома партии. Если я не ошибаюсь, в то время работал Николай Семе- нович Патоличев (впоследствии он стал начальником управления ЦК ВКП(б) по проверке партийных кадров). С января 1942 по март 1943 года Варвара Ни- кифоровна работала заведующей областным бюро по учету и распределению рабочей силы Челябинской области.

Внутренняя одержимость, постоянная занятость работой не оставляли места для терпеливого спокойствия и уравновешенности, так необходимых в повседневном общении с ребенком. В ситуации, когда она оказалась перед необхо- димостью самой кормить, обихаживать и воспитывать ребенка, она не смогла быть «просто матерью». Ее душа не могла вместить еще и быта: уборку квартиры, мытья посуды, стирки, глажения. Работы было очень много, да тут еще со мной надо было возиться. Мать позвала приехать жить к нам в Челябинск свою младшую сестру Ольгу. После некоторого колебания она согласилась и приехала к нам. Ольга нигде не работала, а только домовничала, водила меня в садик и забирала под вечер домой. Тетя Оля была верующей. Помню, как она крестила меня в Свято-Семеновском соборе, который был расположен через мост, за рекой Миасс. Вскоре в Челябинск переехал и брат Сергей. Он устроился на работу и жил отдельно. В 1941 году, когда началась война, здесь же был призван в армию.

Сын Варвары Никифоровны, Владимир, как ни прискорбно, оказался скорее обузой, чем радостью. Он подрос и уже пошел в школу. Начал баловаться, шалить. Подобралась компания «озорников», начали курить, собирая окурки. Пример был перед глазами, так как мать сама курила. Поездки, конечно без билета, на трамвае через пустырь в Медгородок. Были выходки и похуже. Например, помню такой случай во втором классе в школе по улице Воровского. Здание школы из красного кирпича с красивым высоким крыльцом. Рядом с крыльцом высокий тополь с зеленой кроной. По тополю мы залазили на крышу школы. И вот однажды обнаружилось хищение каких-то химикатов. Вскоре участников и подозреваемых выстроили в зале отдельной шеренгой и перед всей школой объявили о произошедшем. В наказание объявили, что нас не примут в октябрята. Вот таким рос ребенок. В общем, «свободы действия» у меня было больше чем достаточно. Не было системного воспитания. Воспитывали улица, школа, случай. Решались задачи сегодняшнего дня, без учета будущего. Не хватало мужской твердой руки, доброго совета. В компанию озорников я шел скорее для защиты.

26

Свято-Семеновский  кафедральный  собор  в  городе  Челябинске,  1970-е  годы.

Перед самой войной по какой-то причине тетя Оля вернулась обратно в Курск. А дядя Сережа был призван в армию. Его направили на Дальний Восток, где он и прослужил до окончания войны. Мы остались снова одни в Челябинске.

Мне довелось побывать в Челябинске в 1990-х годах. В этом городе у меня была пересадка на автовокзале, когда я ехал из Кургана в санаторий под Магнитогорском. Немного времени было между рейсами. Я решил прогуляться по окрестностям. Случайно набрел на храм – красивый и уютный. Вошел в него, осмотрелся и постепенно что-то вспомнилось из той поры, скорее обстановка празднечности, светлой радости. Долго ходил, рассматривал иконы, настенные росписи, при этом вспоминалось что-то теплое, хорошее. Вспомнилось детство, и как я здесь оказался в те годы. Позднее узнал, что здесь, по-моему, располагалась Челябинская епархия.

Время быстро пролетело, надо было возвращаться, подошел час отправления автобуса. Автобус поехал по тем местам, где я ходил и ездил на трамвае еще в детстве. Я смотрел в окно и вспоминал прошлое, вот проехали мост через реку Миасс, пересекли проспект Ленина, поднялись немного в горку. Я искал глазами свою первую школу, первый класс, но не находил (может быть представление о школе было только в моем детском воображении). «А вот и поворот на право трамвайного пути, наш дом на Воровского, стоит таким, каким он был лет 50–60 назад», - громко рассказывал я своим соседям по автобусу.

Но не только из постоянной работы, и постоянных неприятностей состояла жизнь. Выпадали отпуска с поездками в санатории, выезды на природу, в лес. На выходных - походы в кино, цирк. А время как раз такое – 1930-е годы. Один за другим на экраны выходят фильмы Григория Александрова – «Цирк», «Веселые ребята», «Волга–Волга» и другие, с очаровательной Любовью Орловой в главной роли. А эти слова – «Я другой такой страны не знаю, где так вольно дышит человек», - слышится из эфира ликующий голос Любови Орловой!

И вот парадокс – никто никуда не ездил, никто ничего не видел, в это время шли аресты, очень много людей сидело в тюрьмах, лагерях и ссылках. И все в фильме «Цирк» вранье и пропаганда. А люди даже в лагерях смотрели этот фильм и могли смотреть его бессчетное количество раз. Потому что женственность, светлый образ Орловой, ее обаяние затмевало все. И ведь не только в то время, но и после войны с большим удовольствием смотрели эти фильмы, а на первомайских демонстрациях с упоением пели песни из этих фильмов.

27

Свято-Семеновский  кафедральный  собор  в  городе  Челябинске,  наши  дни.

Особенно мне запомнилась поездка в санаторий на озеро Увильды. Санаторий ЦК и правительства. Вспоминая это красивейшее место, приходят на ум строки из произведений русского, точнее осетинского прозаика Гайто Газданова: «Где-то, казалось, совсем рядом, стучал дятел. Какие-то синие маленькие птицы с желтоватым брюшком несколько раз пролетали мимо. Он прошел некоторое расстояние и остановился перед громадным многоствольным кедром, вершина которого терялась в листве других деревьев. Пахло сырой древесиной, влажной землей и еще чем-то особенным и острым. Сделав несколько шагов, он понял, что запах шел от большого муравейника, на который падал солнечный свет. Он постоял немного и пошел дальше, мягко ступая по сыроватым коричневым листьям и иглам, плотно устилавшим землю».

28

Озеро  Увильды  в  Челябинской  области,  2013  год.

Кругом сосновый бор, высокие сосны. После шумного города, полное безмолвие, только шум леса, да щебетание изредка пролетающих птиц. Чистейший воздух, запах хвои. Деревянные двухэтажные коттеджи. Рядом озеро с удивительно чистой, прозрачной водой, довольно глубокое. Как-то раз меня еще маленького взяли с собой в лодку прокатиться по озеру. Вода абсолютно прозрач- ная, видно глубоко под слоем воды – каменистое дно, валуны, водоросли, даже иногда проплывали рыбки. По словам матери, катаясь на лодке, я воскликнул: «А мне здесь вода будет по колено». В лодке раздался хохот, так как все пони- мали, что здесь глубоко.

Конечно, все мои воспоминания отрывочны. По образному выражению Анны Ахматовой – наша память работает как прожектор. Всю картину прошлого не дает, но высвечивает наиболее запомнившиеся фрагменты. Воспоминания отрывочны, порой беспорядочны, как жужжащий, растревоженный рой пчел, набрасываются на тебя, не давая спокойно сосредоточиться на одном главном.

29

Многоэтажный  дом  на  проспекте  Ленина,  54,  в  Челябинске,  в  котором  жили  Сабельниковы.  На  переднем  плане  кинотеатр  «Три  поросенка»,  1940-е  годы.

В 1940 году в Челябинске матери предоставили благоустроенную квартиру в громадном доме, на углу улиц Ленина и Кирова, с окнами на Обком партии. Впереди дома, вдоль улицы Ленина в то время были одно и двухэтажные здания. На углу улиц Кирова и Ленина - кинотеатр «Три поросенка». На другой стороне улицы – здание Обкома партии. С другой стороны дома – улица Цвиллинга, по которой ходили трамваи. На другой стороне улицы, за красивой ажурной металлической оградой и тенистым сквером, было здание Челябинского облисполкома, где работала мать. Теперь ей ближе было ходить на работу. Самый центр города, а мне в школу по Воровского тоже недалеко.

Во дворе дома стояло одноэтажное здание котельной, крыша которой представляла собой большую заасфальтированную площадку, огороженную металлическими перилами. Кстати, уже в годы войны в одном из боксов котельной был гараж для машины народного артиста СССР Игоря Ильинского. У него была большая легковая машина, скорее всего ЗИС.

В 1941 году к нам приехали родственники, эвакуированные из Казани, жена дяди Кости, родственника матери с дочерью Риммой. Сам дядя Костя, военный, был на фронте. Римма была постарше меня. Жили мы дружно. Особых трудностей с питанием, одеждой, да и всем необходимым не было. Жили строго, но не бедно.

30

Сотрудники  Челябинского  облисполкома  на  отдыхе.  Вторая  справа  Варвара  Никифоровна  Сабельникова,  третий  слева  сын  Владимир  Сабельников,  город  Челябинск,  1938–40  годы.

С началом войны были введены карточки на хлеб, крупу, сахар, кондитерские изделия, масло, мясо, рыбу, мыло, обувь и ткани. Когда открыли архивы после войны, стало известно из газет, что существовало сто четырнадцать норм и видов снабжения – в зависимости от места работы и должности. Восемьсот граммов хлеба выдавали по рабочей карточке, шестьсот грамм – по карточке служащего. Детям и иждивенцам полагалось всего четыреста граммов. Жиры, мясо и рыбу продавали подекадно. Существовали и нормы на остальные продукты. Конечно, было и неравенство в обслуживании разных категорий рабо- тающих. Неравенство состояло и в том, где и как отоваривались карточки, как тогда говорили. В закрытых распределителях выдавали настоящее мясо, в обычных магазинах – кости. Открывались и специальные столовые для руководящих партийных и советских работников, где кормили по другим нормам.

 Обозревая свою жизнь

«Как себя чувствует человек, ушедший с государственной службы на пенсию? Какого его психологическое состояние? Часто спрашивают меня, – рассказывала мать: – Состояние – двойственное. С одной стороны, удовлетворенность, уже не нужно мучительно раздумывать о том, кому передать дело, как найти достойного преемника и самому уйти на покой, отдохнуть, наконец, спо- койно, без тягостных дум и переживаний, заняться собственным здоровьем. А с другой стороны – обида и недоумение – ты полон сил и желаешь делать еще лучше свою работу, а с тобой расстались легко, словно ждали, когда избавиться. От такого поворота в личной жизни и от сложившейся ситуации – душевная подавленность». Ее просто и равнодушно перевели в разряд пенсионеров.

«Я прожила долгую жизнь, – продолжала мать свой рассказ, – видела вос- ходы и закаты солнца, слышала смех тех, кто чувствовал себя счастливым, и слышала стоны умирающих, видела, как менялись судьбы многих людей, наблюдала движение времени и ослабление того бурного восприятия жизни, которое характерно для юности и которое постепенно угасает, когда человек приближается к старости».

Уже, будучи на пенсии, на вопрос о дальнейшей работе, Варвара Никифоровна отвечала: «Мне ничего достойного внимания не предложили, поэтому сама никуда не пошла работать. Я уходила с болью, словно отрывала от сердца его живые корни. Я прощалась с коллективом, с которым, можно сказать породнилась. Обходила подразделения, от всей души благодарила коллег за плодотворную работу. Смотрю в зал на лица своих сотрудников, соратников и единомышленников: разные люди, разные характеры, судьбы, но каждый на своем месте обрел свое призвание, себя, успешно закончил учебу вечерне или заочно, раскрыл свой талант. Среди них Нара Егоровна Маркелова, Мария Владимировна Опарина, Таисья Семеновна Никонова и другие».

Варвара Никифоровна, разменявшая шестой десяток, оставалась женщиной строгой, но в то же время миловидной, с коротко стриженными седеющими волосами, в костюме (юбка и жакет) темного цвета, белая блузка с небольшими рюшками у воротника. Она не была синим чулком. Земные радости ей были доступны. Где возможно, она могла слукавить. Любила в свободное время играть в карты, причем именно играла, с хитринкой на уме.

В 1980–90 годы она стала явно слабеть, у нее давно начались сердечные недомогания, которые хотя и проходили довольно скоро, но время от времени возобновлялись. Когда вся работа по дому была кончена, она устраивалась в кресле, брала вязание и целыми часами неподвижно сидела, смотря телевизор, иногда засыпая на несколько минут, и тут же просыпаясь, чтобы вновь вернуться в этот теплый мир наконец-то обретенного спокойствия. Она изменилась, постарела, стала медленнее в движениях, но чистила и мыла все по-прежнему.

В 1996 году Варваре Никифоровне исполнилось 90 лет. Ее юбилей отмечали прямо в квартире. Было много гостей, среди которых бывшие коллеги из статуправления: Н.Е. Маркелова, М.В. Опарина и другие. В области ее знали и помнили, как одного из организаторов области, организатора и руководителя первого эшелона с документацией и оборудованием Курганского облисполкома и как первого руководителя (организатора) статистического управления ЦСУ СССР по Курганской области, где она проработала более двенадцати лет.

31

Владимир  Игоревич  Сабельников (крайний  слева)  со  своей  матерью  Варварой  Никифоровной  (в  центре)  и  супругой  Людмилой  Иннокентьевной  со  своей внучкой  Мариной  Юрьевной  на  руках,  город  Курган,  1983  год.

Вспоминая жизнь своей матери и обозревая свою с высоты восьмидесяти двух прожитых лет, хочу поделиться своими мыслями и воспоминаниями о деятельности первых лиц Курганской области, во времена правления которых, моей матери и мне довелось работать и жить в Кургане. Начну прямо с даты образования области, когда я с матерью приехал в Курган.

Первым секретарем обкома партии вновь организованной Курганской об- ласти, в феврале 1943 года был назначен Петр Алексеевич Тетюшев (1943–1945 гг.). Председателем облисполкома был переведен из Челябинска так же, как и мать, Моликов Сергей Иванович, работавший помощником Патоличева Н.С., позднее первым заместителем председателя Челябинского облисполкома. В 1945 году первым секретарем обкома партии был назначен Шарапов Василий Андреевич (1945–1947 гг.). Затем назначили Лобанова Владимира Васильевича (1947–1950 гг.). Это были годы войны, разрухи и организационного становления области. Шла интенсивная работа по становлению и подбору кадров, безусловному выполнению поставленных перед областью задач. Работа в Центральном аппарате страны по выделению необходимых фондов для становления, как города, так и всей области. Крупных бюджетообразующих предприятий не было. Важным событием был приезд в город и область 24 октября 1946 года Лазаря Моисеевича Кагановича, когда он не смог на своей машине проехать в центр города. Это может вызвать улыбку, но это небольшой штрих состояния благоустройства города.

К большому сожалению, в конце работа Лобанова В.В. запомнилось печальным событием. Его сын, учившийся в нашей 12-й школе, утонул в реке Тобол. На его похоронах было много народу. Его похоронили с большими почестями на кладбище в районе близь улиц Пушкина и Р. Зорге. Сейчас на этом месте сквер.

Этот период жизни Курганской области прошел при активном участии матери, как в качестве руководителя статуправления, так и ее участии в работе партийной организации. По рассказам Варвары Никифоровны, она так кратко характеризовала этот период: первые годы становления области, 1943–1950 гг. – первые секретари обкома партии – Тетюшев П.А., Шарапов В.А., Лобанов В.В., в тандеме с председателями облисполкома Моликовым С.И. и Ивановым Л.А., проделали огромную организационную работу по подбору и расстановке кадров и, в буквальном смысле, выбиванию денег из госбюджета для области и города.

В 1950 году первым секретарем обкома партии был назначен Денисов Георгий Апполионаревич. При нем область начала резко развиваться. Город стал преображаться. В период с 1950 по 1955 год под руководством первого секретаря Денисова Г.А. в тандеме с председателями Облисполкома Буеверовым А.М. и Кальченко С.В. был введен в эксплуатацию самый крупный завод. Сначала он считался Крановым, но вскоре, получив оборонные заказы, был переименован в Курганский машиностроительный завод, основное градообразующее предприятие области. В этот период началась плановая застройка города и области, появились первые пятиэтажки, стали строиться дороги, благоустраиваться улицы, капитально ремонтироваться инженерные и коммунальные сети. Проработал Денисов Г.А. до 1955 года. Его любимая фраза, ставшая позже крылатой – «лучше быть первым в захудалом колхозе, чем даже большим клер- ком вверху». Его перевели первым секретарем Саратовского обкома партии.

В 1955 году первым секретарем обкома партии назначили Сизова Геннадия Федоровича. Взошла слава земледельца Мальцева Терентия Семеновича, который оставил заметный вклад в науке земледелия.

При Сизове Г. Ф. был снесен Троицкий собор. Интересный факт. Верующие обратились к власть держащим с ходатайством, с просьбой – отдать им для проведения служб Троицкий собор. Детально разобравшись в ситуации, 27 февраля 1956 года на заседании исполкома горсовета в ответ на ходатайство верующих об открытии Троицкого собора, принято решение снести храм в связи с его ветхостью и аварийным состоянием. Впоследствии храм был снесен (по слухам взорван и разрушен). На месте разрушенного храма построено здание Курганской областной филармонии, большой концертный зал. На берегу Тобо- ла провели берегоукрепительные работы, построили хорошую набережную от улицы Ленина до улицы Володарского. В 1959 году в области собран рекордный урожай – 1,5 миллиона тонн зерна. Курганская область награждена орденом Ленина. А годом ранее, в 1958-м, мать отправили на пенсию.

Сизова Г.Ф. забрали в ЦК партии в Москву в 1966 году. В апреле же он назначен председателем Центральной ревизионной комиссии ЦК КПСС. На место первого секретаря обкома партии назначили Князева Филиппа Кирилловича, раннее он работал председателем Облисполкома. При Князеве Ф. К. (1966–1985 гг.) взошла звезда хирурга-ортопеда Гавриила Абрамовича Илизарова. Построен и введен в эксплуатацию Курганский научно-исследовательский институт экспериментальной хирургии и ортопедии.

Князева Ф. К. в 1985 году сменил Александр Николаевич Плеханов (1985– 1990 гг.). Мне он запомнился постройкой автобусных остановок.

В стране началась перестройка, и к власти пришел новый глава области Олег Алексеевич Богомолов (1990–2014 гг.). При нем начался новый период в жизни области, я бы назвал его «период выживания». Предприятия банкротились, закрывались, останавливалось производство, консервировались здания и производства. Закрылись такие заводы, как Курганприбор, Курганский завод колесных тягачей и ряд других предприятий. Сейчас (в 2014 году) на грани остановки Курганский автобусный завод. Не в полную силу работает и самое крупное предприятие Кургана машиностроительный завод. В настоящее время в области только 11 предприятий с бюджетом свыше 1 млрд. рублей. Не говоря уже о положении с колхозами и совхозами. Недавно прозвучало по телевидению мнение видных руководителей: «Дотационным регионам необходимо задуматься об объединении с регионами-донорами». Область при Богомолове О. А. постепенно опустилась на одно из последних мест в списке регионов России по экономическому развитию и уровню жизни. А наибольшего развития область получила, на мой взгляд, в период 1955–1966 гг., когда первым секретарем  обкома  партии  был  Сизов  Г.Ф.,  председателями   облисполкома Мрыхин Д.К. и Князев Ф.К.

 Анкета В. Н. Сабельниковой

Родители Варвары Никифоровны Сабельниковой.

Отец – Сабельников Никифор Яковлевич (1860–6.01.1920) работал кондуктором трамвая, впоследствии член губернского народного суда (губсовнарсуд).

Мать – Сабельникова Наталья Николаевна (1880–1930) работала инспектором городского совета, депутат ХIII Всероссийского съезда народных депутатов от Курской области (есть групповая фотография).

Муж В. Н. Сабельнокивой – Комар Игорь Валерьянович 1907 года рождения. Родился в Москве. Его мать – Мицкевич-Долецкая родилась в Сибири. Ее отец поляк сослан в Сибирь за революционную деятельность.

Отец Игоря Валерьяновича Комара – служащий, жил в Москве в Каретном переулке.

Варвара Никифоровна Сабельникова родилась в Курске в декабре 1906 года. 5 декабря записана в церковной книге, точная дата рождения не известна.

Социальное положение – рабочая.

Партийность: член ВЛКСМ с 1924 по 1933 год. За время пребывания в рядах комсомола в Курске, Воронеже, Москве и Свердловске работала членом бюро и секретарем первичной комсомольской организации.

В мае 1931 года принята в кандидаты ВКП(б) в Ленинском райкоме ВКП(б) в Москве. Стала членом партии в апреле 1939 года в городе Челябинске, Советский райком ВКП(б). Член партбюро и секретарь первичной парторганизации облисполкома в Челябинске и Кургане.

Трудовая деятельность:

В. Н. Сабельникова начала работать с пятнадцати лет.

Февраль 1922 по август 1922 года – курьер Губернского Отдела юстиции Курской области.

С августа 1922 по сентябрь 1925 года – рабочая-глянцовщица 2-го Государственного кожевенного завода.

Сентябрь 1925 по сентябрь 1928 года – студентка Воронежского рабфака. Сентябрь 1928 по июль 1931 года – студентка Планового института имени Плеханова город Москва.

Июль 1931 года - экономист Уралплана города Свердловска Уральской области. Проработала до февраля 1934 г. и перевелась в Облплан города Челябинска.

Декабрь 1937 года - назначена исполняющим обязанности начальника спецсектора Облплана. С июня по сентябрь 1938 года – экономист спецотдела облисполкома.

Сентябрь 1938 года – помощник председателя Облисполкома по декабрь 1941 года. Декабрь 1941 г. по январь 1942 года помощник первого секретаря Обкома партии в г. Челябинске.

Январь 1942 по март 1943 года – заведующая областным бюро по учету и распределению рабочей силы в г. Челябинске.

 3 марта 1943 г. в связи с образованием Курганской области назначена заместителем председателя Курганского областного исполнительного комитета (облисполкома).

С марта 1943 по декабрь 1946 года занимала должность заведующей Областным Бюро по учету и распределению рабочей силы в г. Кургане в ранге заместителя председателя Облисполкома.

С декабря 1946 по ноябрь 1948 г. – заместитель уполномоченного Госплана СССР по Курганской области.

Ноябрь 1948 по январь 1949 г. – исполняющая обязанности начальника Ста- тистического Управления Курганской области.

Январь 1949 по июль 1958 г. – начальник Областного статистического Управления по Курганской области.

Июль 1958 г. – персональный пенсионер республиканского значения. Почетные звания и правительственные награды:

Медали: «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.», «За доблестный труд в ознаменовании 100-летия со дня рождения В. И. Ленина»

Юбилейные медали «Тридцать лет победы в Великой Отечественной войне – Указ 25 апреля 1975 г.

Медаль «Ветеран Труда» Президиум Верховного совета СССР по решению исполкома Курганского областного совета народных депутатов от  26  июня 1979 г.

Юбилейная медаль – «Сорок лет Победы в Великой Отечественной войне».

Указ Президиума Верховного Совета СССР от 12 апреля 1985 г.

Вручен знак 50 лет пребывания в рядах КПСС от 26 апреля 1989 г.

Сабельникова Варвара Никифоровна умерла 19 июля 1998 года, прожив 91,5 лет. Похоронена на кладбище Зайкова, юго-запад города Кургана.

Заключение

Я выражаю искреннюю благодарность всем тем, кто помогал мне писать эти «мемуары». Особо я должен отметить своих родных и друзей. Очень большую моральную поддержку мне оказала Зоя Михайловна Бушмакина. Находясь в Кургане, она постоянно поддерживала меня в моих исканиях, работе, подбадривала меня.

Эта работа одновременно помогла мне переосмыслить свою жизнь, глубже и правильнее понять все прошедшее, все события, даже изменить мнения в чем-то. Подарила мне возможность попутешествовать во времени и пространстве. Вновь посетить столь любимые мною места, хоть и виртуально, но пообщаться со многими персонажами.

Особо должен отметить роль Константина Васильевича Квитко, к сожалению, уже ушедшего в мир иной. Он в буквальном смысле заставил меня в 78 лет хоть немного, но освоить этот НОВЫЙ МИР под названием ИНТЕРНЕТ.

Ну, и, конечно, особая благодарность Александру Юрьевичу Чернышову! Он бескорыстный, бессменный мой помощник в составлении и написании уже вторых воспоминаний – первая книга «О школе № 12 г. Кургана и школьных товарищах», вторая – «О моей матери». Он - мой главный редактор и главная под- держка. Я не писатель, я собираю воспоминания свои и своих знакомых, а он «воздвигает конструкцию». Потом конструкция обрастает прилагательными и деепричастными оборотами.

Об авторе

Сабельников Владимир Игоревич родился 23 сентября 1932 года в Сверд- ловске. В 1934 году вместе с матерью переехал в Челябинск, которая работала в аппарате Облисполкома. В 1943 году в связи с организацией Курганской области мать была направлена в Курган во вновь создаваемый аппарат Облисполкома в должности заместителя председателя. В 1951 году В. И. Сабельников закончил Курганскую мужскую среднюю школу № 12. В этом же году поступил в «Уральский политехнический институт» (УПИ). В 1956 году с отличием закон- чил его, стал инженером-электромехаником и был по спецраспределению направлен в распоряжение министерства Средмаша. В 1956–1957 гг. работал в г. Обнинске на первой в мире АЭС. В 1957–58 гг. направлен на основной объект – будущий Научно-исследовательский институт атомных реакторов, находившийся тогда в г. Мелекесс Ульяновской области. Почти год стажировался на закрытых предприятиях Челябинска-40 – «Маяк». В 1959 году по семейным обстоятельствам переехал с семьей в родные места, в Курган. Начал работать на Курганском заводе колесных тягачей, последняя должность – заместитель главного энергетика завода. В 1970 году переводом перешел работать в Курганское проектно-конструкторское бюро. В связи с организацией Государственного проектного института проработал в нем до 1993 года. Работал главным специалистом электротехнического отдела, начальником отдела. В 1979 году назначен начальником технического отдела – заместителем главного инженера института. В 1993 году вышел на пенсию. Ветеран труда. В настоящее время проживает в Санкт-Петербурге.

 

К ЧИТАТЕЛЯМ

Дорогие друзья!

Книга Владимира Игоревича Сабельникова «Жизнь в статистике. Воспоминания о Кургане и моей матери, Варваре Никифоровне Сабельниковой» издана небольшим тиражом. Чтобы как можно больше читателей смогли прочесть книгу, автор разместил ее на сайте «Зауральская генеалогия». В городе Кургане книгу можно почитать также в Курганской областной универсальной научной библиотеке им. А. К. Югова (ул. Комсомольская, 30), Центральной городской библиотеке им. В. В. Маяковского (Пролетарская, 41), библиотеке Курганского государственного университета, архивах ГАКО и ГАОПДКО, куда автор передал по одному экземпляру.

Уважаемые читатели, автор будет признателен за ваши отзывы о книге, которые можно направлять лично Владимиру Игоревичу на его адрес электронной почты: [email protected].

 

 


Дизайн и поддержка | Хостинг | © Зауральская генеалогия, 2008 Business Key Top Sites