kurgangen.ru

Курган: история, краеведение, генеалогия

Зауральская генеалогия

Ищем забытых предков

Главная » История населенных пунктов Курганской области » Караси, деревня » Воспоминания Показаньева (Вдовина) Александра о своем детстве в селе Караси

О проекте
О нас
Археология
В помощь генеалогу
В помощь краеведу
Воспоминания
Декабристы в Зауралье
Зауралье в Первой мировой войне
Зауралье в Великой Отечественной войне
Зауральские фамилии
История населенных пунктов Курганской области
История религиозных конфессий в Южном Зауралье
История сословий
Исторические источники
Карты
Краеведческие изыскания
Книга памяти зауральских краеведов и генеалогов
Репрессированы по 58-й
Родословные Зауралья
Улицы Кургана и его жители
Фотомузей
Персоны
Гостевая книга
Обратная связь
Сайты друзей
Карта сайта
RSS FeedПодписка на обновления сайта




Воспоминания Показаньева (Вдовина) Александра о своем детстве в селе Караси

Учился я в Карасинской школе, семилетке, и закончил ее в 1954 году. В то время директором был Куликовских Левонтий Афанасьевич. Жена его, Клавдия Семеновна, была учительницей начальных классов и учила нас в 4 классе. Первая же наша учительница, Мила Георгиевна, уехала в Курган. Она болела туберкулезом и там, в Кургане, и умерла. Я ездил ее проведать, но живой не застал.

Левонтия Афанасьевича уже после моего отъезда из Карасей в 1955 году назначили председателем колхоза, а на его место в школе назначили учительницу математики Белоусову. Я любил ее уроки математики, так как она хорошо объясняла материал. Ботанике нас учил Никитин Константин Сергеевич. У него было две дочери, с одной из них, Раисой, я учился в старших классах. Потом, по слухам, она работала на железной дороге проводником. По его инициативе возле нового здания школы заложен был сад. Он учил нас, как ухаживать за деревьями, прививать их.

На сохранившейся у меня фотографии 1947 года изображены мы, ученики первого класса, многие из них мои друзья. Снимок сделан в сквере рядом со старым зданием школы.

 

На фото учительница Мила Георгиевна и учащиеся первого класса. На нем и герои рассказа. В верхнем левом углу третьего ряда – Витя Каравдин, первый слева во втором ряду – Вдовин Шура (автор заметок), в первом ряду посередине слева направо – Бахматов Толя, Коротовских Ваня, который живет в Карасях, 1947 год.

Во время войны был голод, но мы научились, чем забивать свое брюхо. Любимым лакомством были лепешки из мерзлой гнилой картошки, сохранившейся после зимы на огороде. Только растает снег, как мы бежим на огород за картошкой. Между деревней Барановка и озером Курья было болото, а вокруг луга, где мы, ребятишки, пасли овец. Залазили в болото, собирали молодые побеги камыша, или шилышки, очищали и доставали вкусную «мучку». Лес кормил нас: сладкие молодые побеги борщевика –«пучки», саранки и дикий чеснок, не говоря уже о костянике, бруснике, груздях и других грибах. Так все лето кормил нас сосновый бор за деревней Золиной. Жила в этой деревне красивая девушка Галя Морозко, в которую были все влюблены и, конечно, я.

От деревни Сладкие Караси до Карасинского озера тянулся овраг, по дну которого тек ручей. Жителями еще до революции была построена плотина и водяная мельница. Рядом с мельницей были добротные постройки: сараи, амбары. От озера до леса тянулись солончаки. На краю деревни с этой стороны стоял бедный домишко, в нем жил мой друг Иван Коротовских. Отсюда начинался колхоз «Новая жизнь» (в Карасях было несколько небольших коллективных хозяйств, таких как «Новая жизнь»: «Якорь», «Закурья», Макаташкино, Барановка, Золина – объединились они при Хрущеве). Рядом жил тоже мой друг Показаньев Шура (его звали Шуя, так как он не выговаривал «р»). У Шуры было две сестры – часто детьми мы играли у них на полатях. Дом у них был большой, высокий, с сараями и постройками. В проулке ближе к озеру жил дядя Гриша, колхозный конюх. С ним мы любили ездить в ночное, особенно на озеро Рыбное; озером его назвать нельзя – это лесной массив, который тянется в сторону разъезда Сладкое до Кирпичиков!

Почему такое название носит это место, не могу объяснить. Дальше по главной улице жила тетка Марина и ее сын Анатолий Показаньев, с ними мы состояли в родстве. Судьба Анатолия сложилась так, что он попал в места не столь отдаленные. Интересно, что там научился играть в шахматы и, выйдя на волю, составлял шахматные задачки, отправлял их в журналы и получал неплохие гонорары. Жизнь его рано оборвалась в Магадане от всем нам известной русской болезни. Дом их был сложен из толстых бревен столетних деревьев. Рядом в пятистенке жили Бахматовы. Отец был лесничим, а мать домохозяйкой. С сыновьями Женькой, Юркой, Толькой и младшим Виталиком я дружил. По рассказам, случайным встречам я узнал, что Юрка обучался медицине, и теперь он живет в Челябинске. Анатолий, мой лучший друг, живет в Магнитогорске.

С Анатолием мы расстались: я уехал на север, он на юг. Мы шутили: один пел «Увезу тебя я в тундру», другой – «Учкудук – три колодца». Когда он ушел на пенсию, мы встретились с ним в Магнитогорске.

У младшего брата, Виталика, жизнь сложилась трагически, и умер он в Карасях в одиночестве от той же болезни.

Рядом с Бахматовыми жили в хорошем доме Левонтий Афанасьевич Куликовских с Клавдией Семеновной и дочерьми. После смерти родителей, которые похоронены на почетном месте карасинского кладбища, дети Куликовских имея уже свои семьи, уехали из деревни. А в этом доме поселилась сестра моего друга Показаньева Шуры с семьей.

Напротив жила большая семья Речкаловых, рядом – семья Показаньевых. С детства мы любили ходить по окрестностям села. Однажды летом в шалаше за домом в огороде Витя Каравдин, наш главный заводила и фантазер, подал идею узнать, где начало реки Миасс. В этом шалаше собирались мы, чтобы послушать сочиненные Витей побасенки. Он много читал, у него была хорошая память. Порой в шалаше не было места – к нам присоединялись сестра Вити и ее подруги. Всю ночь он мог рассказывать «Путешествие Гулливера» или «Робин Гуда», добавляя что-нибудь от себя.

Вот в одну из таких ночей и созрел план пойти в верховья Миасса. Договорились под страхом смерти никому об этом не рассказывать. Главным был, естественно, Каравдин, потом по старшинству Толька Бахматов, я, в то время Вдовин Александр. Взяли с собой Ваньку Коротовских, они уже жили рядом с Каравдиными, пятым был сын директора кирпичного завода Вовка Худяков. Приготовили рыболовные снасти, а для защиты от диких зверей кол с копьем и деревянный лук со стрелами. Чтобы нескучно было, Толька Бахматов утащил из деревенской библиотеки из-под носа Марии Ивановны Лисициной «Тихий Дон» М.Шолохова.

Рано утром через деревню Золина и сосновый бор пошли искать верховья Миасса. Через бор было идти страшновато, и поэтому старались прижаться друг к другу. В полдень, когда солнце во всю палило, мы вошли к нашей радости в смешанный редкий лесок. Солнце палило нещадно, терпеть жару было невозможно – вот тогда появился, наконец, поворот речки Миасс. По каким ориентирам Витька нас вывел к реке, никто не знал.

Берег на повороте реки был песчаный, и мы с радостью на ходу стали раздеваться и один за другим плюхаться в воду. Хотя минуту назад еле волокли ноги. Искупавшись, полежали на песке, потом поели кое-что из наших запасов и стали думать о шалаше. Смекалку в строительстве этого сооружения проявил Ваня Коротовских, а я и Вовка Худяков собирали ветки для шалаша и сухие палки для костра. День клонился к закату: было очень красиво. Ночь провели в шалаше, глядя на звездное небо. Виктор как обычно рассказывал свои истории, а мы с раскрытыми ртами его слушали, то замирая от страха, то смеясь до слез от радости. Перед самым утром мы заснули, да и Витька устал рассказывать. Сколько я его помню, он постоянно о чем-нибудь говорил, я могу его сравнить с Фиделем Кастро.

Утро для нас началось с неприятностей. Когда мы готовили на костре завтрак, к нам подошел парень, видимо, пастух. Он напугал нас своим неожиданным появлением и ополовинил запасенные нами продукты. Когда он ушел, мы, посовещавшись, решили вдоль речки, куда пошел парень, не идти, тем более не идти через бор, где мы натерпелись страху. Мы направились в противоположную сторону вверх по течению и уже к вечеру добрались до деревни Вилкино. Проходила женщина, мы у нее спросили дорогу на Редуть, там жили мои родственники Алексей Кириллович Ситников и его жена, тетка Марина (многие знают ее знаменитый хлеб, самый вкусный во всей округе), и тетя Стюра (по мужу Кривощекова).

Дорога из Вилкино выходила к ферме, где жили Кривощековы. Сами мальчишки остались на краю деревни, меня отправили за продуктами. Тетя Стюра встретила меня молча, посадила за стол, налила кружку молока и ломоть хлеба (вот ведь какие женщины – не спрашивают, а видят по глазам, что ребенок голодный). Молоко я выпил, а хлеб засунул за пазуху. Мне все-таки пришлось рассказать, что за деревней ждут голодные друзья. Тетя Стюра молча взяла пестерюшку, положила калач хлеба, несколько яиц, бутылку молока и еще что-то из зелени. Провожая меня, она сказала: «Иди с Богом, корми своих товарищей-путешественников». Только через несколько лет я узнал цену ее словам, когда выяснилось, что взрослые волновались за нас. Так мы у Чайного озера съели угощения и бодрые направились в сторону Закурьи. Дремучий бор нас уже не пугал, хоть и время было позднее, и начинались сумерки. До самой деревни мы шли и орали во все горло, что наше первое путешествие состоялось.

Взрослые не отругали нас, а решили удовлетворить нашу страсть к путешествиям и стали организовывать походы. Одним из первых таких походов был организован нашим учителем ботаники Константином Сергеевичем Никитиным в поселок «Факел» на плотину. Помню, ели вкусный суп из ракушек – перловицу.

Не знаю, стоит ли писать эти воспоминания, да и кому это надо. Хотя так хочется узнать, кто еще остался в живых из тех далеких лет. В первую очередь о героях моего рассказа и их потомках. Упомянуты еще не все, о многих еще придется рассказать. Ведь я остановился в своих воспоминаниях, не доходя до развилки главной улицы Карасей, а впереди еще центр села, где стояли церковь, школа, сельсовет, магазины, площадь Памяти и жил я, автор этих заметок.

 

Показаньев Никифор Осипович с семьей: жена Ефросиния Григорьевна, дети: Иван, Василий, Валентина. Они жители с. Караси Мишкинского района Курганской области. Никифор Осипович был репрессирован в 1937, Ефросиния Григорьевна умерла еще до ареста – дети остались одни. Василий сделал все, чтобы сохранить семью, хотя воевал, потом дослужился до полковника, был заместителем начальника военной кафедры Мордовского государственного университета им. Н.П. Огарева, г. Саранск. Никифор Осипович был реабилитирован в 1959 году.

Прислано на сайт Курганген 10.09.2009.



Дизайн и поддержка | Хостинг | © Зауральская генеалогия, 2008 Business Key Top Sites