kurgangen.ru

Курган: история, краеведение, генеалогия

Зауральская генеалогия

Ищем забытых предков

Главная » Краеведческие изыскания » Образование » Николай Толстых. Учащие – курсисты

О проекте
О нас
Археология
В помощь генеалогу
В помощь краеведу
Воспоминания
Декабристы в Зауралье
Зауралье в Первой мировой войне
Зауралье в Великой Отечественной войне
Зауральские фамилии
История населенных пунктов Курганской области
История религиозных конфессий в Южном Зауралье
История сословий
Исторические источники
Карты
Краеведческие изыскания
Книга памяти зауральских краеведов и генеалогов
Репрессированы по 58-й
Родословные Зауралья
Улицы Кургана и его жители
Фотомузей
Персоны
Гостевая книга
Обратная связь
Сайты друзей
Карта сайта
RSS FeedПодписка на обновления сайта




Николай Толстых. Учащие – курсисты

Повышение своего образовательного и профессионального уровня – императив современного мира. Поговорка «Век живи – век учись» становится верной в буквальном смысле. Современный человек вынужден заботиться о профессиональном росте и повышении квалификации постоянно, ибо число специальностей, не требующих этого, сокращается в пользу профессий, где образование, однажды полученного в молодости, уже недостаточно. Педагогика – это как раз та область деятельности, которая требует постоянного совершенствования кадров. Лица, дающие другим людям знания и обучающие их профессиям, сами поставлены перед необходимостью приобретать новые навыки и способы преподавания. Такая задача, например, ставится перед институтами усовершенствования учителей. Они появились в советскую эпоху, а между тем потребность в грамотных педагогах остро обозначилась еще в досоветское, предреволюционное время. Как же она решалась тогда? По крайней мере, какие попытки предпринимались для ее решения, допустим, в Тобольской губернии?

В научение учащих

Действительно, в начале ХХ в. развитие системы народного образования  шагнуло вперед. Открытие сотен и тысяч новых школ в городах и селах потребовало увеличения численности педагогических работников. Подготовка же учительских кадров не поспевала за все более разрастающейся школьной сетью.

Педагоги для самого многочисленного типа учебного заведения тогдашней России – начальных училищ – готовились в учительских семинариях. Однако таких семинарий не хватало, а их выпускники не могли закрыть все вакансии в начальной школе даже с учетом того, что открывались все новые учительские семинарии. Так, в Западной Сибири к 1917 г. их насчитывалось 7. Ближайшая к Кургану открылась в Ялуторовске сто лет назад. Это была женская учительская семинария. Первый ее выпуск в 1913 г. состоял всего из 12 молодых учительниц. Вот почему во многих сельских училищах преподавание вели учащие без специальной педагогической подготовки или с тем минимумом, который приобретался в педагогических классах гимназий. Чаще всего перед получением учительского звания (с выдачей свидетельства) дело сводилось к прохождению полугодовой практики в каком-нибудь училище. Ясно, что за такой период новоиспеченные учителя, в большинстве юные девушки, не получали основательных знаний, теоретического фундамента своей будущей профессии и обречены были на тернистый путь ее постижения через собственные ошибки. Ревизия училищ Тобольской губернии в 1907 г. заставила проводившего ее директора Г.Я.Маляревского констатировать: «В большинстве училищ учащие, не исключая даже тех, которые стоят у инспекции на самом лучшем счету, далеко не могут похвастаться умелым и согласным с требованиями методики преподаванием». А ведь число ошибок могло бы существенно уменьшиться, имей учащие прочные педагогические познания, закрепленные практикой.

Как же добиться этой цели с уже работающими учителями? Как повысить их квалификацию и профессиональные навыки? Выход был найден через устройство краткосрочных педагогических курсов для учащих начальных училищ. Инициатором и организатором их проведения в Тобольской губернии стал сам директор народных училищ.  До назначения на этот пост Григорий Яковлевич Маляревский состоял на службе в духовном ведомстве и неоднократно устраивал и руководил краткосрочными педагогическими курсами для учителей церковноприходских школ и школ грамоты. Поэтому сама форма организации курсов не являлась для него каким-то неведомым делом. Предстояло лишь приспособить ее уже в интересах развития светской школы, для профессионального роста учительства народных училищ, состоявших в ведении двух министерств – народного просвещения и внутренних дел.

Губернский Тобольск, как и следовало, в 1910 г. принял на себя проведение первых курсов. В 1911 г. эстафету подхватили сразу два уездных города – Тюмень и Ишим. В 1912 г. тоже планировалось устройство курсов, но из-за слишком позднего рассмотрения сметы расходов они не состоялись. Дело в том, что курсы устраивались изначально на средства в сумме 3600 руб., поступавшие от взимания местного налога (губернского земского сбора). Эти средства предстояло израсходовать уже в следующем году. Но в 1913 г. надлежало выделить еще столько же. В результате сумма удваивалась, составив 7200 руб. Однако и она представлялась недостаточной, так как предполагалось вместо одних провести двое курсов за лето.

На подступах к курганским курсам

Подготовка к курсам 1913 г. началась еще в конце 1912 г. ходатайством директора училищ Маляревского об отпуске дополнительных средств из казны (по смете Министерства народного просвещения) и с рассылки циркуляра инспекторам учебных районов с конкретными предложениями. В свою очередь, инспекторы в ответ должны были изложить свои «соображения о лучшей организации занятий на курсах», представить разные сведения, в том числе «списки учащих, командируемых на курсы, с указанием размера пособия на проезд». Расчет заключался в том, чтобы от каждого учебного района на курсы попало до четверти учителей начальных училищ. Кого предполагалось отправлять в первую очередь? Маляревский предложил: «Командировать на курсы нужно преимущественно учащих слабых и нуждающихся в пополнении знаний. Бывших на курсах ранее командировать на курсы не нужно».

Из-за обширности Тобольской губернии и состояния дорог собрать всех курсистов в одном месте было весьма проблематично. Поэтому  решено было провести курсы дважды: одни устроить в Кургане для учащих Курганского, Ялуторовского, Тюменского и Туринского уездов, а следом  другие в Ишиме уже соответственно для учащих Ишимского, Тюкалинского, Тарского и Тобольского  уездов.

3 апреля 1913 г. тобольский губернатор Станкевич выдал разрешение на устройство краткосрочных педагогических курсов. Но еще полагалось испросить разрешение у попечителя Западносибирского учебного округа (резиденция его находилась в Томске), что Маляревский и сделал своим представлением от 6 апреля 1913 г. 23 апреля попечитель Лаврентьев дал разрешение и, кроме того, предложил «увеличить размер суточного довольствия учащих, вызванных на курсы». Исполнение этого начальственного предложения повлекло за собой сокращение числа предполагаемых курсистов (слушателей курсов) общим числом с 300 до 240. Таким образом, в Курган следовало командировать 120 слушателей.

Верный путь - практический

Торжественный момент, когда Курган впервые стал местом проведения педагогических курсов, наступил 2 июня 1913 г. (все даты приводятся по старому стилю). Ровно в полдень началась церемония их открытия. Кроме курсистов присутствовали все причастные к образовательной сфере лица: директор народных училищ, инспекторы учебных районов, директора, заведующие и учителя курганских учебных заведений, а также уездный исправник Иконников. «Акт открытия курсов начат был речью протоиерея  о. Н. Богословского, законоучителя мужской гимназии, о важном значении учительства и о пользе, которую учащие могут получить от курсов». Затем последовал молебен, который отслужил протоиерей в сопровождении хора. Образованный из обученных пению курсистов, это хор на период курсов участвовал в совершавшихся в городской Александро-Невской церкви богослужениях – всенощных и литургиях, которые непременно должны были посещать все курсисты.

О  

Общая группа слушателей и руководителей курганских курсов, 1913 год.

По завершении молебна Г.Я.Маляревский зачитал распоряжение попечителя об открытии курсов и на правах не только директора, но и руководителя курсов объявил их открытыми, обратясь к курсистам с речью о цели и значении курсов. «Целью нашей работы на предстоящих курсах будет сообщение Вам всего того, что может облегчить Вам занятия в школе и сделать их более продуктивными. Этой цели мы будем достигать преимущественно путем практическим». Действительно, Маляревский отнюдь не относился к сторонникам общеобразовательного назначения курсов. Наоборот, он был их противником и ратовал за специально педагогические курсы. По его мнению, знания, расширяющие кругозор учителей начальных училищ в разных науках, окажутся бесполезными и неинтересными деревенским жителям. Ведь большинству учащихся придется ограничиться начальным образованием и остаться в деревне. К тому же на общеобразовательных курсах в силу их краткости учитель нахватается по разным предметам лишь верхушек знаний и ничего не приобретет с них основательно. Также Маляревский отдал предпочтение местным педагогам-практикам перед заезжими лекторами-теоретиками, которых было принято приглашать на образовательные курсы. «Я сильно сомневаюсь, - заявил он, - чтобы лекции, составленные учеными специалистами, изучавшими предмет научно, т.е. по книгам, были для Вас полезнее и ценнее безыскусственных бесед педагогов-практиков, несколько лет занимавшихся своим делом. Из всех знаний самыми ценными являются те, которые основаны на опыте и которые мы получаем из первых рук, от человека, имевшего этот опыт. Если Вы почерпнете нужные вам знания из книг, это будет уже не то».

Руководитель курсов призвал не уповать в учительской деятельности на энтузиазм, который уместен разве что в исключительных обстоятельствах, чрезвычайных ситуациях. «Энтузиазм, одушевление нужны для подвигов, например, на пожаре, при спасении утопающих, при борьбе с эпидемией, во время сражения… Энтузиазм к нашей деятельности не подходит еще и потому, что он скоро остынет и сменится периодом ослабления энергии, наша же работа требует постоянного, одинаково напряженного труда и спокойной уверенности в своих силах и в святости того дела, которому мы служим».

Иногда сегодня приходится сталкиваться с утверждением, что проведение в школьное дело, процесс обучения и воспитания подрастающего поколения четкой идеологии осуществлялось системно только  большевиками и что такая идеология стала характерной именно для советской эпохи. Подобное утверждение ложно и опровергается хотя бы заключительными словами в речи Маляревского. Монархизм и религиозность – вот те краеугольные камни, что закладывались в основу образовательной и воспитательной деятельности русской школы  и что должно было оставаться целью для педагогов в предреволюционную пору. Главное, на что призывал обратить внимание Маляревский подчиненное ему учительство: «…это те меры и пути, какими можно из детей, не умеющих отличить худого от хорошего, сделать людей с чуткой совестью, ясно различающих добро от зла, к первому деятельно стремящихся, от второго – отвращающихся; как воспитать верных и богобоязненных сынов Церкви Православной, законопослушных граждан, сынов родины, преданных заветам Русской истории, верных и преданных слуг Державного Вождя  Русской земли, неусыпным трудам и попечениям которого наша родина обязана своим процветанием, а родное нам и близкое школьное дело тем быстрым ростом, который мы видели в последние годы».

В будни и праздники

28 дней длились курсы, но далеко не все дни посвящались занятиям. 4 дня приходились на воскресенья, когда занятия не устраивались, зато курсисты готовились и посещали церковные службы. В остальные дни, как правило, проводились утренние (из 5 уроков) и вечерние (из 3 уроков) занятия. Правда, в кануны праздников проводились только утренние занятия, а вечером курсисты отправлялись к всенощной в церковь.

 А

Аудитория курсов во время занятий, 1913 год.

Собственно, регулярные занятия начались на курсах с 4 июня. Воскресный день 2 июня пришелся на праздник Троицы. В понедельник 3 июня, когда отмечался Духов день, по распоряжению епархиального начальства, устраивался и праздник трезвости. В Кургане после богослужения в городском соборе на площади близ него состоялось молебствие об избавлении от пьянства. Отслужил его и произнес затем «прекрасную речь на приличную случаю тему» протоиерей  И. Редькин. Все курсисты присутствовали при этом, а кто-то из них, очевидно, и участвовал как хорист. В тот же день курсисты прослушали  антиалкогольную лекцию, которую прочел сам руководитель курсов. На учителей «ввиду сильного развития пьянства среди сельского населения губернии» возлагались особые надежды как на проводников трезвости.

Всего курсистов (слушателей курсов), вызванных на казенный счет, получивших прогонные деньги и обязанных прибыть в Курган, собралось поначалу 121 человек. В ходе курсов их число сократилось до 118 из-за болезни 3 учительниц. В данной категории слушателей оказались 10 учителей и 97 учительниц, состоявших на службе, а также 11 выпускниц Ялуторовской женской учительской семинарии, являвшихся еще кандидатками в учительницы. Но помимо обязательных слушателей в курсах приняли участие и добровольцы (вольнослушатели). Они могли посещать занятия по своему выбору и интересу, но 14 добровольцев захотели участвовать во всех занятиях без исключения. Вот именно их занесли в список курсистов, и таковых набралось в итоге 132 человека.

Большинство курсистов имело непродолжительный стаж педагогической службы – от года до 4-5 лет. Это подтверждает установку, согласно которой направлять на курсы следовало наименее опытных педагогов.

Для проживания курсистов были оборудованы три общежития в курганских училищах. Так, в Богородице-Рождественском мужском и Гоголевском женском приходских училищах разместились учительницы, а учителя – в городском училище. Мебель (кровати, стулья) брались напрокат в магазинах, а умывальники и лампы дополнительно закупались ввиду их нехватки в училищах. Обед для всех курсистов устраивался в Богородице-Рождественском училище. Но далеко не все курсисты нуждались в общежитиях. «28 учащих, имевших в гор. Кургане родителей и не пожелавшие поместиться в общежитии, получали пособие на содержание деньгами, по 50 коп. в день, остальные же 90 (в начале курсов 93) учащих имели помещение и стол». Всего же по смете на содержание 1 курсиста в день выделялось по 62 с половиной коп.

Образцовые и пробные

Педагогическая направленность курсов с упором на наглядный пример, показательность предполагала проведение настоящих уроков и наличие учеников. Но ведь шли летние каникулы. Как же вышли из положения? Специально на период курсов создавалась и действовала временная образцовая школа. Она призвана была воссоздать обстановку типичной тогда начальной школы с одним педагогом и тремя отделениями  (младшим, средним и старшим) в классе. Каждое отделение состояло из 10 учеников, причем в младшее отделение набрали неграмотных детей, а в остальные два включили учеников из Курганского 3-го приходского мужского училища. Занятия во временной школе велись только утром и состояли из 4 уроков.

Всего на время курсов пришлось 165 учебных часов: 108 утренних и 57 вечерних. Из них 79 часов составили занятия во временной школе. В свою очередь, последние «состояли из уроков образцовых, данных особо избранными лицами после тщательной подготовки и по заранее обдуманному плану, и из уроков пробных, данных курсистами по назначению руководителя. Образцовых уроков дано было во время курсов всего 69, а пробных – 10».

Именно образцовые уроки вызвали живейший интерес у курсистов. Внимательно наблюдая за их ходом, они умудрялись вести подробные, тщательные записи. На составленные конспекты курсисты опирались потом в своей школьной деятельности. Образцовые уроки всецело оправдали свое предназначение – служить образцом для подражания, ориентиром, положительным примером. В противоположность им пробные уроки вовсе не увлекли курсистов. Не усмотрев в них образца и подмечая недостатки, которые были свойственны их собственному преподаванию, они заявляли: «Что тут интересного? Мы и сами сумеем дать такой-то урок». Задание на подготовку пробного урока давалось не кому-то одному, а целой группе курсистов в 20-40 человек, иногда всем слушателям. Но вот кому конкретно придется давать пробный урок, становилось известно лишь в день непосредственно перед занятием. Успех же образцовых уроков объяснялся тем, что темы их учитывали запросы и потребности самих курсистов. Принять во внимание эти запросы и потребности помог опрос курсистов, проведенный в первый день работы курсов.

Будущих преподавателей образцовых уроков директор училищ Маляревский наметил еще за полгода до открытия курсов, задавшись целью сделать эти уроки действительно образцовыми. Поэтому выбор его пал  на наиболее опытных. Знал директор их не только лично, но был знаком и с их методой преподавания. «Перечень уроков с указанием цели и желаемых качеств каждого сообщены были каждому намеченному кандидату еще в декабре месяце, так что они имели время для самой основательной подготовки».

Среди преподавателей, давших образцовые уроки, были инспекторы 4 учебных районов (А. Н. Тиховский, Н. Л. Осипов, П. Ф. Давыдов, М. А. Пятницкий), учителя которых собрались на курганских курсах. Образцовые уроки провели также преподаватели курганских учебных заведений: учитель 3-го мужского приходского училища В. А. Макаров, учитель городского училища П. Г. Торпаков и инспектор-учитель того же училища К. В. Хавский. Это были уроки для разных отделений временной школы по начальному обучению грамоте, арифметике, русскому языку, чистописанию и пению. По закону божию образцовые уроки провел протоиерей И. Редькин.

 Р

Руководящий и преподавательский состав курсов, 1913 год.

Упражнения, беседы, обсуждения

Преподавание не всех учебных предметов предусматривало форму образцового урока. Следовательно, не требовалось и участия учеников. Ведь с ними занятия проводились только в утренние часы. Так, занятия по естествознанию в форме бесед с демонстрацией опытов вел Торпаков, а ассистировал ему учитель А. Е. Новиков. (Кстати, Алексей Евграфович Новиков прожил долгую жизнь и в советское время стоял у истоков создания музея истории народного образования в Кургане, расформированного в 1990-ые гг.).  Но дело не ограничивалось только показом опытов, «курсисты сами упражнялись в составлении нужных приборов и производстве самих опытов».

Для занятий по пению курсистов разбили на две группы. Со знающими нотную грамоту занимался инспектор  П. Ф. Давыдов, а с не знающими – таковых среди курсистов оказалось большинство – занимался учитель-инспектор Хавский. Программа обучения включала разучивание богослужебных, духовных произведений, а также детских и русских народных песен. Исключительно с курсистами велись занятия по гимнастике  инспектором Осиповым. «В хорошую погоду упражнения проделывались во дворе, в ненастные же дни, которых во время курсов было очень мало, занимались в обширной раздевальной, помещавшейся на нижнем этаже здания, в котором были устроены курсы», т.е. во 2-м женском приходском училище.

 У

Урок гимнастики для слушателей курсов в Кургане, 1913г.

Маляревский не ограничился общим руководством курсами. Он взял на себя еще проведение бесед по весьма важным предметам, от успешного усвоения которых зависел профессиональный рост курсистов. Беседы велись по психологии, педагогике, дидактике, методике преподавания различных учебных предметов. Кроме того, в вечернее время, уже после урочных занятий, устраивались обсуждения (конференции) с выяснением мнений курсистов по прошедшим занятиям.

В период курсов работала специальная библиотека, которая из Тобольска в особых ящиках была доставлена сначала в Курган, а потом переправлена на курсы в Ишим. «Очень богатый и прекрасно составленный музей наглядных пособий курганских городских приходских училищ»  был в распоряжении курсистов. Распорядок в общежитиях регулировался правилами. Контроль за соблюдением их осуществлялся руководителем курсов и инспекторами. Учительница Тоболкина, как самая старшая и пользовавшаяся общим уважением, была назначена смотрительницей в общежитии учительниц. «Случаев нарушения правил           курсистами не наблюдалось, занятия и богослужения посещались с редкою аккуратностью, отношения курсистов к руководителю и преподавателям были наилучшими», - констатировалось в отчете о курганских курсах. О большом значении, придаваемом им, может свидетельствовать такой факт, как посещение курсов тобольским губернатором.

«Вы показали пример…»

Наконец, настал последний день. 28 июня 1913 г. после трех уроков и благодарственного молебна состоялся акт закрытия курсов в Кургане. Слушатели их почти на протяжении месяца проявили огромное внимание и завидное усердие, которые «могут быть поставлены в образец, достойный не только подражания, но и удивления». В своей заключительной речи многоопытный руководитель еще раз подтвердил эту лестную оценку и признался, что напрасно боялся, всматриваясь в лица курсантов, обнаружить в них потерю интереса и усталость, переходящие в равнодушие и скуку. «Честь Вам и слава. Вы показали пример, как нужно относиться к своему делу, как следует выполнять свои обязанности, и этим доказали, что Вы настоящие педагоги, которые могут учить не только словом, но и примером, не только могут обучать, но и воспитывать, что бесконечно труднее и важнее». Следом благодарственную речь, обращенную к Маляревскому от группы преподавателей курсов, произнес инспектор Тиховский, а учительница Кашинцева от лица курсистов зачитала и преподнесла ему благодарственный адрес.

При прощании много еще звучало теплых слов и добрых пожеланий. «Много трогательных сцен видела курганская публика и на вокзале, когда курсисты, уезжавшие из Кургана, прощались с остающимися, которые пришли их проводить».

На педагогические курсы в Кургане из ассигнованных 6500 руб. было израсходовано 6424 руб. 50 коп. Они расходовались на плату руководителю, преподавателям, библиотекарю, смотрительнице, письмоводителю, на прогоны инспекторам и учащим-курсистам, на продовольствие, мебель, книги, учебные пособия и прочее. Не забыли, кстати, и про учеников временной школы. Им предназначались угощение и подарки.

В 1914 и 1916 гг. Курган во второй и третий раз принял у себя педагогические курсы. Со сменой содержания курсы, как форма передачи опыта от маститых педагогов начинающим, плодотворно действовали и в советское время.

Николай Толстых

Опубликовано: Зауралье. – 2011. – 13 и 20 окт.



Дизайн и поддержка | Хостинг | © Зауральская генеалогия, 2008 Business Key Top Sites