Зауральская генеалогия

«Учитель географии Галкин на меня злобу имеет, и, верьте-с, я у него не выдержу сегодня экзамента, - говорил, нервно потирая руки и потея, приемщик Х-го почтового отделения Ефим Захарыч Фендриков, седой, бородатый человек с почтенной лысиной и солидным животом. – Не выдержу… Это как бог свят…».

Так начинается рассказ Антона Павловича Чехова «Экзамен на чин». В нашем современном представлении слово «экзамен» ассоциируется со школьниками и студентами, людьми юными и молодыми, а отнюдь не с людьми почтенного возраста, дожившими до седин, как в случае с героем рассказа Чехова. И случай этот не являлся каким-то уж исключительным в эпоху наших писателей-классиков.

 

Василий Васильевич Меркурьев в роли  Ефима Захарыча Фендрикова (кадр из короткометражного фильма «Экзамен на чин»)

В царские времена правительство, стремясь улучшить качественный состав чиновничества и их деятельность в сфере управления, неоднократно пыталось повысить требования к образовательному уровню людей, облеченных в мундиры различных гражданских ведомств. Одной из мер стал утвержденный верховной властью 3 мая 1871 года закон, по которому при производстве служащих в первый классный чин коллежского регистратора требовалось сдать экзамен за курс уездного училища.

Как известно, введенная еще при Петре I  Табель о рангах включала 14 классных чинов – от коллежского регистратора до действительного тайного советника или канцлера. Разумеется, убеленному сединами и не имеющему чина служащему почтового ведомства Фендрикову о высоких чинах мечтать не приходилось. Но, как и всякому служащему, сдавшему экзамен на первый чин, перед ним открывалась возможность повышения в должности, а, следовательно, и повышения оклада жалованья, что отразилось бы потом по завершении службы на размере пенсии. Очевидно, чеховский Фендриков в первую очередь руководствовался именно такими соображениями. Конечно, будь за его плечами университетский курс обучения, ему не пришлось бы при производстве в первый чин держать «экзамент». Впрочем, он вряд ли вообще пожелал бы тогда служить в почтовом ведомстве на низших должностях. Вот почему Фендрикову пришлось засесть за учебники, допущенные для уездных училищ, и месяцами в нерабочее время учить, вернее, зубрить их содержание. Но все-таки испытания, которым подвергся он в ходе экзамена на чин, усиленные к тому же драматическими отношениями с учителем Галкиным (географию-то пришлось сдавать тоже!), завершились для него благополучно.  

Рассказ «Экзамен на чин» впервые появился в юмористическом журнале «Осколки» в 1884 г. И вот совпадение: в конце 1900 г. в уездном городе Кургане отнюдь не почтовый служащий из рассказа, а настоящий служащий Курганской почтово-телеграфной конторы Николай Павлович Куреин сдавал экзамен на первый классный чин. Увы, за неимением его формулярного списка, из которого можно было бы почерпнуть сведения о нем самом и его службе в почтовом ведомстве, неизвестно, сколько ему исполнилось лет и сколько времени он прослужил, не имея чина. Поэтому не станем напрямик проводить параллели с чеховским рассказом, который провинциальный курганский почтовик вполне мог и прочитать.

Испытания в познаниях

Итак, Николай Павлович Куреин подал прошение в педагогический совет Курганского уездного училища о дозволении держать экзамен на чин. Рассмотрев его, педсовет назначил для проведения экзамена три дня, так как он разделялся на письменные и устные испытания.

Все испытания проходили в здании уездного училища на Троицкой улице. Это здание сохранилось, претерпев за 122 года некоторые изменения в своем наружном виде. Сейчас в нем размещается областная детско-юношеская библиотека имени В. Ф. Потанина на улице Куйбышева (бывшей Троицкой).

 

Уездное училище в Кургане

4 декабря 1900 года претендующий на получение чина Куреин вошел в училище для сдачи письменного экзамена по русскому языку. Николаю Павловичу была предложена тема для сочинения «Польза растений», а потом он написал диктант под названием «Шутки моих дядей» из сборника диктантов П. В. Смирновского. На следующий день, 5 декабря, состоялся экзамен по арифметике. Он свелся к решению предложенной Куреину задачи № 2827 из задачника И. П. Верещагина «на правило процентов».

Затем последовал недельный перерыв перед предстоящими устными испытаниями. Тут, видимо, сказывалось и желание дать испытуемому дополнительное время на подготовку, и занятость педагогов-экзаменаторов преподаванием в училище.

День для устных испытаний наступил 13 декабря. Кроме русского языка и арифметики они проводились еще по закону божию, геометрии, истории и географии. Куреин должен был по русскому языку прочитать и пересказать статью С. Т. Аксакова «Зимний день» (более точное название произведения писателя - «Очерк зимнего дня»), а также произвести синтаксический и этимологический разбор предложения «Чтобы вполне насладиться этой картиной, я вышел в поле». По арифметике предлагалось устно объяснить «действия над целыми и дробными числами, изменения суммы и разности, правило смещения, правило учета векселей».

По закону божию у Куреина проверили знание молитвы святому духу, божественных заповедей, 8-го члена символа веры, устройства храма, а также он должен был рассказать ветхозаветную историю о Ное и всемирном потопе и о Рождестве Христовом. По геометрии потребовалось показать знание о линиях перпендикулярных и наклонных, угольниках и многоугольниках, площади четырехугольника и объеме цилиндра. А вот бедный Фендриков оплошал: целый месяц корпел над стереометрией, и только на экзамене выяснилось, что «стереометрии по программе не полагается», из-за чего он сильно расстроился.

По истории отечественной экзаменаторам следовало рассказать о царствованиях Николая I и Александра II, крещении Руси и призвании князей. Наконец, по географии на долю Куреина выпало выказать познания о Западной и Восточной Сибири, Московской губернии и назвать главные города (очевидно, столицы) европейских государств. На этом все испытания как устные, так и письменные завершились.

В тот же день, 13 декабря 1900 года, состоялось общее собрание педагогического совета уездного училища. В его состав в качестве председателя входил штатный смотритель училища П. П. Кулаков, а членами являлись законоучитель священник И. Г. Грифцев, и. д. учителя русского языка П. Г. Еремеев, учитель арифметики и геометрии А. А. Бирюков, учитель истории и географии М. Д. Русинов. Собственно, именно эти педагоги и являлись экзаменаторами. Между прочим, в составленном протоколе общего собрания было отражено, что «почетный смотритель училища Л. Д. Смолин не присутствовал на устных испытаниях и на общем собрании по неизвестной для совета причине». Что ж, думается, у Льва Дмитриевича Смолина, одного из состоятельных предпринимателей в Кургане, могли случиться куда более важные и неотложные дела, чем присутствие на экзамене, либо он вообще находился в отъезде.

В итоге, как записано в протоколе общего собрания, «устные и письменные ответы по всем предметам педагогический совет признал удовлетворительными и оценил баллом три (3), а потому постановил ходатайствовать установленным порядком о выдаче г. Куреину свидетельства на право получения чина».

Можно только гадать, закрепилась ли для курганского почтовика удачная сдача экзамена на чин совместным чаепитием с учителями в трактире. Ведь именно так заканчивается чеховский рассказ, в котором Ефим Захарович Фендриков клятвенно заверял, что к экзамену все приготовил, но ничего не помнил. Как было в Кургане на самом деле, увы, осталось за рамками строго протокола.

Николай Толстых

Публикация: Курган и курганцы. – 2022. – 26 нояб. – с.5.