Подписка на обновления сайтаВ альманахе «Тобол» и одновременно в районной газете «Восход» вышел материал о мокроусовской учительнице Александре Яковлевне Рыловой (в замужестве Лопаревой). Эта тема меня задела за живое, потому что женщина награждена орденом Ленина и Знаком Почёта, о наградах в нашем районном центре ранее не знали. Я продолжила исследовательскую работу по изучению семейства Александры Яковлевны, благо, учительница имела ещё и родных братьев – единородных. Исследованию поспособствовал ЕГО ВЕЛИЧЕСТВО СЛУЧАЙ или ПРОВИДЕНИЕ ГОСПОДНЕЕ, как хотите, называйте.
На меня вышла праправнучка многочисленного семейства, Екатерина Землянова из Томска, которой об истории семьи в пору молодости девушки рассказала её родная бабушка. Данные многочисленных архивов и сайтов интернета помогли восполнить, хоть и не до конца, пробелы рассказа. Но общая картина того, как семья мокроусовских Рыловых выживала в нелёгкие времена, сложилась. А фамилия их прошла сквозь жернова истории.
Отец Александры Яковлевны родом из села Назаровское Слободского уезда Вятской губернии, проживал с семьёй в г. Вятка (ныне город Киров). По данным переписи 1710 года, которую мне передала коллега-родовед из Кургана, в этом селе проживало три семьи Рыловых, но конкретно, от какого корня происходил Яков Александрович, пусть устанавливают родственники, кто интересуется своей родословной.
Отец Якова был священником, может от этого над семьёй Рыловых в послереволюционные годы навис, так называемый, Дамоклов меч. Яков Александрович работал мастером кожевенного производства на крупном частном заводе. После смерти своей жены у него оставались на попечении сын Пётр и дочь Анастасия. По кожевенным делам Рылову приходилось ездить в Курганский уезд Тобольской губернии, где он близко сошёлся (по словам прабабушки), с мокроусовским купцом Иваном Устиновичем Прозоровым, дочку которого и взял Яков в жёны в девятнадцатилетнем возрасте. Интересен тот факт, что молодая жена – Клавдия Устиновна – 1870-го года рождения, была всего на два года старше дочери Якова от первой жены. Про Анастасию ничего из семейной легенды неизвестно, вроде как умерла в юном возрасте, а вот Пётр дожил до преклонных лет и проживал в Челябинске в собственном доме.
Вторая жена (дочь купца Прозорова) родила своему супругу троих детей: Василия – в 1892 году, Александру – в 1894-м и Ивана – в 1897-м. Причём, дети от второй жены Якова Александровича – уроженцы села Мокроусовское Тобольской губернии. О братьях Александры Яковлевны Рыловой – дальнейшее повествование.
Василий Яковлевич Рылов после того, как семейство перебралось из Вятки на постоянное место жительства после смерти отца Якова Александровича, в Мокроусово, окончив церковно-приходскую школу, затем Тобольскую гимназию, работал приказчиком в лавке своего дяди Ивана Устиновича. В юные годы пережил несчастную первую любовь. Сватали дочь, предположительно, клирика Никольской церкви с. Семискуль Василия Денисова – Евдокию. Но девушка выбрала из братьев младшего – Ивана, обвенчавшись с ним в местной церкви. Василий же, женился на девице – Елене Тимофеевне Сизиковой. Приданое молодым выделили неплохое, только случилось сие в неспокойные предреволюционные годы и в начальный период гражданской войны. Чтобы не попасть в списки раскулаченных, глава семейства решил отдать хозяйство в новоиспечённую коммуну, а сам пошёл работать счетоводом в МТС. Первенец Борис родился в 1924 году. За ним через два года на свет появилась дочь Екатерина (при крещении Евлалия), а ещё через пару лет – Фаина. Недолго прожила семья Рыловых в Мокроусово, выехала на Алтай, в Верх-Ануйск, предположительно, скрываясь от гонений советской власти, а может быть, в поисках лучшей доли.
Василий Рылов с сестрой Александрой и матерью Клавдией Устиновной.
Фотография Н.И. Сапожникова в Вятке
В семье Рыловых бытует легенда, что прадед служил в императорских войсках, участвовал в первой Мировой войне. В годы гражданской воевал в армии Блюхера. Но документально это пока не подтверждено.
В 1938-м году по обвинению участия в контрреволюционной деятельности Василий Яковлевич Рылов был арестован, и 11 марта осужден тройкой НКВД, приговорён к расстрелу. 28 марта приговор приведён в исполнение в городе Бийске. После ареста мужа Елена Тимофеевна покинула селение Верх-Ануйск и выехала в Восточный Казахстан в город Усть-Каменогорск. Предполагаю, что органы власти её попросту выселили. Но правнучка утверждает, что после ареста Василия, Елена Тимофеевна от страха собрала пожитки и села с детьми в первый попавшийся поезд, поехала, куда глаза глядят. Дочь Катю перед отъездом увезла жить и учиться к своей тёте – Александре Яковлевне Лопаревой в Шипуновский зерносовхоз. Гораздо позже, уже после учёбы, она воссоединилась со своей матерью. Следует добавить, что сын Рыловых, Борис, служил в Красной Армии и принимал участие в военных действиях на фронте в годы Великой Отечественной войны. Вернулся домой, в Усть-Каменогорск, но прожил недолго.
Жизнь младшего брата Александры Яковлевны Ивана Яковлевича Рылова тоже не назовёшь счастливой. Романтик, с музыкальной душой, он так же перенёс все жизненные перипетии. Родила его Клавдия Устиновна в Мокроусово в 1897-м году. В этом же селе «поскрёбыш» и окончил церковно-приходскую школу, обучался в гимназии в Ялуторовске. Одна из праправнучек Ивана писала в своём сочинении, что дед приходился якобы знаменитому художнику Аркадию Александровичу Рылову племянником, но это не подтверждено документально. У Аркадия Рылова родным братом являлся известный в ту пору музыкант Глеб Рылов. Да и родился художник в селе Истобенск Орловского уезда, хотя тоже в Вятской губернии. Допускаю, что дальние родственные корни всё же были, но не по прямой линии.
Иван Рылов с семьей
В Ирбитском художественном музее хранятся картины нашего мокроусовского художника. Но о них поговорим позже.
Вот отрывок из книги «Ирбит» в зарисовке «Человек крупным планом», где в красочной форме рассказывается о художнике Иване Рылове. «…За вечерним самоваром в избе Рыловых судили-рядили о коварных японцах, о какой-то Цусиме. Жалели русских солдат-моряков. А когда к дедушке зашёл раненный на японской войне односельчанин Матвей Пудовиков, разговору и вовсе не было конца. Семилетний Ванюшка слушал. Перед глазами теснились картины неведомых боёв. Хотелось перенести бои на бумагу. Вскоре Библия в кожаном переплёте матушки запестрела рисунками. Синее море. Красный огонь. Мальчишка топил японские корабли. Мать отодрала за Библию ремнём, единственный карандаш на два цвета спрятала. Через несколько лет сестра Саша привезла ему акварельные краски. От восторга у него перехватило горло. А с масляными красками его познакомил заезжий иконописец. Каждое утро Ваня смотрел с порога в поднебесье, где на лесах стремительно ходила кисть. – Нравится? – спросил как-то художник, спустившийся вниз. Подросток кивнул. – А рисовать любишь? – Ага…. Уходя из села, иконописец оставил Ване свои краски. Иван Яковлевич, правда, профессиональным художником не стал. Жизнь была трудной. Учиться особо не пришлось, но с кистью он не расставался»… После церковно-приходской школы, Иван окончил Ялуторовскую гимназию, год работал учителем рисования в министерской школе в Ялуторовске. Затем приехал в Мокроусово и немного даже поработал учителем ИЗО в местной школе.
После женитьбы на Евдокии, у Ивана родились две дочки – Лариса и Галина. В период гражданской войны Евдокия и маленький ребёнок погибли. Прячась от супостатов в погребе, обе простудились. После смерти жены через несколько лет Иван Яковлевич женился второй раз на Римме (девичья фамилия неизвестна). В школьном музее на Алтае сохранилась фотография, датированная 1929 годом, где в Мокроусово на задворках рыловской усадьбы, в зарослях сирени стоит семейство – сам Иван в стареньком мундире царских времён, на толстом бревне сидит новоиспеченная жена и рядом подросток – Лариса. Девочка хмуро смотрит в фотообъектив. По воспоминаниям родственников Рыловых, у Ларисы отношения с мачехой не сложились, и она в дальнейшем жила то у дяди Василия, то у тёти Александры на Алтае.
В ирбитской справке о художнике-самоучке Рылове есть скупые строки, что Иван Яковлевич окончил в двадцатые годы Казанскую художественную школу, в 1923 году работал директором Псковского народного дома, затем художником в газетах «Красный Курган» в Кургане, «Красное Прикамье», «Красный Алтай», «Ударник» в Свердловской области и на Алтае. В 1934 году он уже редактор ирбитского «Коммунара». Что произошло за это короткое время с семейством Рыловых, неизвестно. Как оно оказалось на севере нынешней Свердловской области, уже никогда не узнать. Но до самой своей кончины Иван Рылов жил и трудился в Ирбите.
С кистью Иван Яковлевич не расставался. И в холодные дни, и в отпуске в родные места, он обычно бывал в лесу, у реки, у озера. В ожидании утиного перелёта или рыбной ловли наблюдал, как сливаются на воде блики солнечного света. Запоминал множество оттенков неба. Многие сотни вёрст им исхожено на лыжах, изъезжено на лодке. Любил косить разнотравье, отдыхать в берёзовой роще, варить на костре у палатки кашу и замечать, как отходят ко сну лес и травы.
Сколько картин, этюдов создал самодеятельный художник? Он и сам точно не помнит. Не раз в Ирбите открывались его персональные выставки. Вот, к сожалению, ни одной картины Ивана Яковлевича нет ни в мокроусовском, ни в курганском художественном музеях.
С военной темой его творений перекликаются бытовые, на славу удаются пейзажи. В лесах и полях его полотен хочется бродить самому. Отличные у него линогравюры. Глядя на картины Ивана Яковлевича, видится мысль художника, его точка зрения. Он старается схватить жизненное явление в его самый драматический момент. Подать остро, целым сгустком, всплеском страстей. «С войны солдат вернулся», «Семейный разлад», «Девичий переполох» и другие картины. И у тех посетителей выставок, кто видел творчество Рылова, появляется ответная реакция. Они как бы домысливают картину, стушевывают её огрехи, дополняют своим опытом, знанием жизни, воображением. Значит, цель художника достигнута!
Ах, какие до сих пор краски у полотен «Вечный огонь», «Седой Урал»! Находят своих почитателей и графические рисунки. Не все, конечно, равноценны, есть и сильные стороны творчества, есть и слабые. Но лишь в одном не упрекнёшь художника – в равнодушии. И радость, и боль души своей, он вдохнул в свои полотнища.
Может любовь к рисованию побудило его ещё к одному увлечению – музыке. Или и то, и другое, слились воедино? Вот отрывок из его воспоминаний, опубликованный в местной газете в начале шестидесятых годов прошлого столетия.
«Сосед подарил самодельную доску, к которой были прикреплены три струны. Балалайка! Быстро научился на слух подбирать на ней мелодию тех песен, которые пели на моей малой родине. Потом подарили магазинную, уже новую. И на ней наловчился»… А далее пошла в ход гитара.
В классе за шкафом висела у настоятеля скрипка. Строго-настрого к ней было запрещено ребятишкам даже прикасаться. Но соблазн был велик. И когда учителя не было, осторожно Ванятка пробрался к инструменту, дотронулся до него рукой. В следующий раз взял в руки… Учитель куда-то уехал, и руководить хором поручили на период отъезда, Ивану Рылову. Когда настоятель вернулся и послушал выступление хора, то поинтересовался: кто же с ним работал? Узнав в преемнике своего способного ученика, он подарил ему ту заветную скрипку, на которой Иван самоучкой научился играть. Эта скрипка хранилась в семье Рыловых до самой его кончины. На грифе скрипки чуть заметно было выцарапана дата подарка – 1912-й год. Музыка так и осталась для Ивана Яковлевича большим увлечением. Живопись же, была большой страстью. И кто его знает, не будь у него первого, смог ли он так преуспеть в художественном рисовании. Смог ли так тонко чувствовать природу, так поэтически воспринимать мир!
Сорок лет Иван Яковлевич работал художником-декоратором в городских кинотеатрах и парках культуры города Ирбита. После шестидесяти лет постоянно организовывал выставки своих работ. И люди шли и шли к картинам художника, наслаждались красотой его пейзажей, графики, линогравюр. Бывал ли в семидесятые годы Иван Рылов на своей малой родине, мы никогда уже не узнаем. Умер наш земляк в 1980-ом году и похоронен на Ирбитском кладбище. Мир праху его!
Картина Ивана Рылова
Н. Захарова, с. Мокроусово.
Материал написан при активном содействии праправнучки Екатерины Земляновой, сотрудников Ирбитского художественного музея и отчасти архива местного музея, в котором сохранена фотография Василия Рылова.
Послесловие: правнучка Екатерина предложила попросить Ирбитский художественный музей выслать часть картин в Мокроусовский район, потому что сотрудники из Ирбита были готовы передать часть коллекционного фонда внучке. Но по стечению обстоятельств, та не смогла принять весомый подарок. Предложено было нашему районному музею написать ходатайство в Ирбитский художественный музей, с целью получить хоть несколько картин мокроуосовского художника Ивана Рылова. Об этом факте, также, знает и местная мокроусовская администрация. И… тишина… все заняты выборами и своими заботами. Так оказался никому не нужным наш талантливый художник, брат мокроусовской учительницы Александры Рыловой (Лопаревой).
