Подписка на обновления сайта(Из материалов Всероссийской научно-практической конференции VI Зыряновские чтения, Курган, 11-12 декабря 2008г. Издательство КГУ, 2008, с. 28 – 29)
К середине XIX в., к моменту вступления России в эпоху капитализма, наш край был уже достаточно заселён и освоен. Наиболее заселёнными оказались районы вдоль рек – Тобола и Исети. Самая большая плотность населения в Зауралье была в Шадринском уезде – здесь в 1897 году приходилось 19,6 чел. на квадратную версту. Большинство населения составляли крестьяне (от 98 до 99%). По национальному составу преобладали русские, разделявшиеся по своему религиозному верованию на две большие группы: православные (приверженцы официальной церкви) и старообрядцы (раскольники). Со старообрядцами государство боролось, поэтому в официальных отчётах их число сильно занижено.
В селе Мальцево староверов проживало 90% от всего населения, и только 10% составляли православные. В Зауралье их называли мирские. Местные власти знали о живущих староверах села, но смотрели на это сквозь пальцы, а с указом Петра I от 18.02. 1716 г. и вовсе перестали на них устраивать какие-либо гонения, так как староверы облагались двойным налогом. После этого указа староверы сами себя стали называть двоеданами, и это название в наших местах крепко прижилось.
В селах Мальцево, Ковриги, Потанино, Неонилино, Колесово жили староверы-беспоповцы. Церквей они не строили, в официальную церковь не ходили, хотя поблизости был храм в селе Капании. В деревне была построена часовня, вёл службу в ней наиболее грамотный, знающий и сведущий в писаниях руководитель, обычно мужчина пожилого возраста. Часовня деревянной перегородкой была разделена на две половины – мужскую и женскую. Идя в часовню на молитву, двоедане надевали самую строгую, но нарядную одежду, больше в ней никуда не ходили.
Женская одежда состояла из кофты, обычно белой с закрытым воротом, сарафана (матерника), платка, который под подбородком застёгивали булавкой, и гарусного пояса. У женщин он был несколько уже, чем у мужчин. Мужская одежда состояла из белой косоворотки с вышивкой и гарусного пояса. Последний наставник, Мальцев Андрон Михайлович, после революции службу уже не вел, «но знал много, был грамотный, имел солидную библиотеку церковных книг, ценные иконы, которые хранил, как и многие другие сельчане, в подполе», – вспоминает его дочь Беляева Васса Андроновна.
В 1930-х годах часовня в деревне сгорела, осталась небольшая часовня на кладбище, но службу при похоронах в ней уже никто не вёл, постепенно она развалилась, но поколение 30-х годов её ещё помнит. На кладбище хоронили только двоедан, мирские хоронили своих на кладбище села Капании. Сейчас это правило уже не соблюдается, в одном месте хоронят и двоедан, и мирских.
В настоящее время по большим праздникам пожилые женщины ходят на молитву, которые проводятся в частных домах (кто согласится принять прихожан), службу ведёт Беляева Васса Андроновна, до 1990 г. службу вела Мальцева Августа Александровна, мужчины не ходят молиться. На Пасху, Троицу, Рождество, Крещение приезжает из города Шадринска «дедушко», как его называют прихожане, он ведёт службу очень редко соглашается молиться за умерших. Группа молящихся двоедан с каждым годом уменьшается. Молодёжь считает, что бог один и чаще всего посещают церковь в г. Шадринске.
Ровными рядами длинных улиц расположилось наше село на берегу речки Канаш. Основателем его считается Борис Михайлович Мальцев из с. Николаевского, куда он прибыл вместе с братьями (их было трое): старший брат Перфилий Михайлович основал д. Першину (в 1737 г. она называлась Мальцевой), а Борис Михайлович основал нашу деревню, которую тоже называл Мальцевой (в то время, чтобы не путать эти поселения, первую называли Першиной – по имени Перфилия Мальцева). Поскольку в нашей деревне прихода (церкви) не было, то оно почти нигде не упоминается в архивных документах.
Двоедане – люди строгих нравственных правил, работящие, все делали основательно: изба, дом, усадьба огорожена плотным забором, колодец у многих закрыт на замок. Свои дома жители деревни старались украсить: обереги на воротах и калитках, резные наличники, резной карниз (настоящее деревянное кружево). Краска не использовалась ни в доме, ни вне него. Крыши чаще всего были тесовые.
В настоящее время в первоначальном виде сохранились дома, кроме крыш (тес заменен на шифер), у Мальцева Ивана Евлампиевича, Мальцева Андрона Михайловича. В доме – традиционные сени, кухня, обязательной принадлежностью которой была русская печь и полати, горница и горенка (летняя комната). Вдоль стен – лавки, на полу – домотканые половики, стол – в простенке между окнами, в красном углу – иконы, на иконах, зеркалах – вышитые полотенца, на лавках – налавочники (специальные половички). Кровать имелась далеко не в каждой семье и, скорее всего, служила символом достатка, богатства. Она всегда была заправлена покрывалом (вышитым, вязаным или лоскутным), по низу и с торцов кровати шли подзоры, выпущенные из-под покрывала. Горы подушек складывали пирамидой и украшали кружевной «накидушкой». Считалось, чем больше подушек, тем больше достаток в семье.
Дети обычно спали на полатях, старшие – на печи, молодые – летом в горенке, зимой перебирались на полати, а дети – на лавки. В семье Мальцевых, Пимена Ивановича и Анны Ивановны, было шестеро детей. Все помещались в одной избе. Старший сын Яков вспоминает: «Все спали вповалку на полу, мать стелила сначала полог, потом подстилку, подушки под голову, одеяла ватные. Когда братья женились и пока не отделились, спали тут же». Один из братьев Петр вспоминает: «Я с самой весны и до снега спал на сеновале».
В настоящее время в селе почти все дома новые, построенные по новым проектам: в них есть и спальни, и детские. У каждой хозяйки имеется запас постельного белья. Все (за исключением пьющих семей и прибывших из другой местности) строго следят за чистотой в жилище и на усадьбе. У многих сельчан сады, цветы в палисадниках. И все же время вносит свои поправки в строгие порядки хранителей старой веры, так, например, воду из одних колодцев берут сегодня все: и двоедане, и мирские.
Предки наших сельчан пришли в Зауралье, уже имея за плечами тысячелетний опыт земледелия, поэтому здесь они занимались традиционным для себя занятием – обработкой плодородной земли. Земледелие вплоть до начала XX века было ведущей отраслью крестьянского хозяйства. Оно позволяло платить налоги, удовлетворять материальные потребности и обеспечивало крестьян основными продуктами питания. Вместе с тем оно определяло весь уклад крестьянской жизни.
Начиная с весны, всё трудоспособное население деревни работало в поле. Дома оставались старики и малые дети, но если семья была большая, то одна из женщин готовила обед, стряпала, управлялась с хозяйством и детьми. Особенно тяжело было женщине в сенокос и страду, даже рожали, что было не редкость, в поле. Отпуск ни до родов, ни после них не давали. Двоедане не признавали врачей, лечили травами или заговорами. Если не помогало – значит, так и должно быть. Чаще всего, особенно летом, смерть косила детей, но особенно по этому поводу никто не убивался: «Бог дал, бог взял».
Рожали по 13 и даже 18 детей, выживали чаще всего 5-6 детей или того меньше. С раннего детства ребёнка приучали к работе: вначале как помощника по хозяйству, а потом вывозили в поле. Терентий Семенович Мальцев в 9 лет уже боронил верхом на лошади пашню, а в 14 лет пахал, то есть выполнял работу взрослого мужчины. Рабочий день начинался с восходом солнца, продолжался до 12 часов дня. Затем обед и снова работа. Короткий ужин и работа до захода солнца. Эта традиция сохранилась и в колхозное время: в горячую пору женщины даже на ночь не уходили домой, ночевали в поле. Эти воспоминания живы в памяти Мальцева Ивана Пименовича и других старожилов.
Молодые люди вступали в брак очень рано. Девушку выдавали замуж в 16 лет, юноши женились в 17-19 лет, так как женатому мужчине легче было добиться уважения сельчан, выбиться в люди (из воспоминаний Коневой Парасковьи Акиндиновны). Спешили выйти замуж и девушки, так как боялись остаться старыми девами, доля которых считалась самой тяжёлой. На ком жениться или за кого замуж идти, молодых чаще всего не спрашивали.
Этот обычай сохранился вплоть до революции, только в 20-х годах XX века молодёжь стала выходить из-под контроля старших. Мальцевляне брали невест из деревень Коврига, Потанино, туда же выходили замуж и мальцевские девушки. Создав семью, молодые должны были укреплять её. Супруги волей-неволей приспосабливались друг к другу, так как разводы были запрещены. Только после 1917 года некоторые семьи распались (это очень редкие случаи), в настоящее время многие из коренных жителей отмечают золотые, серебряные свадьбы.
Со стороны женщин в двоеданских семьях (по рассказам жителей) измен не было. До войны об изменах даже речи не могло быть, замужняя женщина не смела лишний раз улыбнуться. Для мужчин правила были более свободные. Известен случай, когда законная жена вынуждена была угощать любовницу мужа чаем, но спорить и скандалить не могла, так как не имела никаких прав в доме. Соответствовал её образу жизни и поведению в семье повседневный наряд: скромные юбка, кофта, головной платок.
Праздничная одежда была нарядней – юбка или сарафан из фабричной ткани, шёлковая или атласная кофта с длинными рукавами и закрытым кружевным воротом, на голове шаль, обычно дорогая. Этот наряд надевался только по большим праздникам, передавался от матери к дочери. В Доме-музее Т.С. Мальцева есть такой костюм, возраст его более 100 лет. На свадьбе подружки невесты расплетали ей косу, заплетали две косы, на которые накладывалась шашмура (головной убор замужней женщины), часто вышитая и украшенная, в ней молодая могла находиться без платка (чаще всего дома, по рассказу П.А. Коневой).
На сегодняшний день одежда, прическа жительниц села Мальцево (поколение, рождённое после 1960-х годов) обычная для Зауралья. Для женщин старшего поколения традиционным остался лишь платок. Свадьбы играют тоже по современным сценариям: самостоятельно выбирают себе пару, знакомят родителей, официально оформляют брак в ЗАГСе, венчаний на селе пока, к сожалению, не было. Но доброй приметой, оберегом молодой семьи осталось родительское благословение – в большинстве случаев родители благословляют молодых на совместную долгую и счастливую жизнь.
Многие очень строгие, но разумные и полезные обычаи сегодня ушли из жизни. Например, для незнакомых людей была особая посуда. За обедом (или любым приёмом пищи) царило молчание, первым начинал есть глава семьи, он же разламывал калач и наделял всех куском хлеба, ели все из общего блюда. К хлебу было особое уважительное отношение, ни одна крошка не оставалась на столе, все ели не спеша, переедать или есть очень торопливо было не принято, заканчивался обед, как и начинался, молитвой. С особой тщательностью двоеда-не подходили к выпечке хлеба: когда печь истоплена, углы загребены, под печи подметён, хозяйка садит (выкладывает) на него с помощью особой деревянной лопаты хлеб.
Перед посадкой хлеб благословляли: калач перекрещивали, если это булка (обычно круглая), то в середине делали средним и указательным пальцем углубление. Подовый хлеб до сих пор пользуется спросом, но стряпухи (с уходом старшего поколения) почти все перевелись. Сейчас настоящий подовый хлеб могут испечь Табуева Римма Михайловна и Вагутина Мария Авдеевна, но и они стряпают очень редко, чаще покупают хлеб в магазине, так как дело это очень хлопотное. У молодого поколения отношение к хлебу, к сожалению, уже не такое бережное и трепетное, как у старшего поколения.
Двоедане – это трудолюбивые люди, с чувством собственного достоинства. Характерной чертой является сдержанность (лишнего слова не скажут), с незнакомыми людьми мало кто заведёт разговор, по будням в гости не ходят – не принято. Вспоминает Вакушина Галина Зиновьевна: «Вышла замуж 17 лет (1932 г.р.) в с. Ковригу и через некоторое время, соскучившись по родным и подружкам, приехала из Ковриги в гости к родителям в Мальцево».
Отец строго спросил: «Зачем приехала? Не случилось ли чего?» Когда она объяснила причину своего приезда, отец возмутился: «Нашла время по гостям ездить, столько работы в хозяйстве, за вичкой (веткой) в поле не ходи, а ты по гостям разъезжать вздумала», – и отправил тот час же дочь обратно. По большим праздникам нарядные мальцевляне ходили и ездили по гостям, или наряженные в масленицу стояли группами у ворот смотрели, как молодёжь катается на лошадях, в пасху обычно у реки водили хороводы. В современном Мальцеве по гостям в будни тоже ходят редко, но в воскресенье старшее поколение (обычно женщины) посещают друг друга, пьют чай или просто общаются, а молодёжь идет на дискотеки или отдыхает на природе и т.п.
Мероприятия в Доме культуры посещаются всеми жителями села, но во время посевной или уборочной кампании собрать людей очень трудно. Бежать в клуб, когда по хозяйству много работы, считается пустой тратой времени, а тех, кто все-таки пришел, считают чуть ли не лентяями, в лучшем случае людьми, стремящимся больше к развлечениям, чем к труду, что испокон веков в Мальцево было не принято.
Очень строго относились двоедане к табаку и алкоголю, это увлечение было не в почёте. На пирах, свадьбах и тому подобных мероприятиях выпивали из одной стопки, причём женщина должна была только пригубить. Но всё меняется. Старшее поколение не сумело привить эти обычаи молодым, поэтому после Великой Отечественной войны употребление алкоголя, браговарение стало делом почти обычным. Праздники, юбилеи отмечались и отмечаются по сей день с большим количеством алкоголя.
Отличием двоедан-мужчин и даже их гордостью были бороды, так как двоедане не брили бород. Это считалось большим грехом. Но уже в 1950-60-е годы (с тех пор, как я живу в Мальцево) стариков с бородами почти не было. В 1980 году с бородой были Мальцевы Иван Евламлиевич и Андрон Михайлович, а в конце 1990-х годов – Мальцев Николай Иванович. Сейчас они ушли из жизни, и больше бороду никто не носит.
Так постепенно обычаи двоедан (староверов), их строгие нравственные устои уходят из жизни. Но всё-таки хочется верить, что лучшее сохранится в памяти людей, в работах краеведов и учёных.
Т.Д. Мальцева, Дом-музей Т.С. Мальцева.
Примечания.
- Край по имени Далмата. - Т.1. Курган; Изд-во Зауралье. 2004.
- Воспоминания старожилов села: Беляева В.А., Мальцева И.П., Мальцева Я.П., Мальцева П.П., Коневой П.А., Мальцевой П. и др.
